Имения рабовладельцев, ремесленные мастерские с использованием труда рабов – все это означало господство рабовладельческих отношений античного типа.
Если уже в Финикии мало что оставалось от «азиатского способа производства» и финикийские города лишь немногим отличались от греческих полисов, то теперь, оказавшись в тесной связи с античными государствами, финикийцы почти полностью переняли основные особенности их социально-экономического устройства. В Карфагене образованные люди знали Гомера, произведения греческих философов и поэтов, и только культ Молоха, бога войны, требовавший человеческих жертв, составлял контраст античным традициям.
Особенности социально-экономического строя Карфагена определяли и его политический строй, который вполне заслуживал название олигархии.
Высшую административную власть в Карфагене в V–IV вв. до н. э. осуществляли два суфета, избиравшиеся на один год. Это была полная аналогия двум римским консулам периода республики, которые также выбирались только на один год.
Власть суфетов была ограничена несколькими коллегиальными органами, которые комплектовались из самых знатных и богатых семей – советом 30 и советом старейшин из 300 членов. Кроме того, был еще контрольный орган – совет 104, который следил за деятельностью высших органов власти и соблюдением законов. Олигархи, объединенные в эти коллегиальные органы, бдительно следили, чтобы никто не мог стать диктатором, сосредоточив в своих руках всю власть.
Но войны, которые вел Карфаген, все же привели к установлению такой единоличной власти. В конце VI в. до н. э. была установлена военная диктатура полководца Магона, наследники которого продолжали править Карфагеном, и последним из этих наследников стал Ганнибал, который чуть не одержал победу над Римом.
Магон провел военную реформу, которая и обеспечила продолжение правления его наследников. До реформы сухопутное войско Карфагена представляло обычное народное ополчение, которое состояло из граждан, являвшихся для участия в военных действиях с собственным вооружением. Но такое ополчение обычно комплектуется из крестьян, а крестьян в Карфагене почти не было. Как местные племена, покоренные Карфагеном, так и собственники рабовладельческих хозяйств не могли составить основу такой армии. Правда, Карфаген насчитывал 200 тысяч жителей, но городской плебс в те времена также не составлял основу народного ополчения. Карфаген имел сильный флот, но слабое сухопутное войско.
Магон создал армию из наемников на полном государственном содержании. Только в отличие от реформы Тиглатпаласара III в Ассирии эта армия набиралась в основном из представителей других народов – иберов, лигуров и др. Эта армия, полностью зависимая от диктатора-полководца и ничем не связанная с олигархическими семействами, обеспечивала власть Магона и его наследников, хотя, конечно, магониды защищали интересы Карфагена, т. е. его олигархической верхушки.
Мы не будем прослеживать историю Пунических войн, закончившихся во II в. до н. э. гибелью Карфагенской державы, поскольку эти события относятся к политической истории. Отросток Востока в Средиземноморье, хотя и успешно перенимавший основы античного, западного хозяйства, не смог противостоять молодому растущему ядру западной цивилизации.
История Финикии и Карфагена – это история продвижения Востока на Запад, история ассимиляции восточной цивилизации Западом.
В финикийских городах, несмотря на то что их основным занятием была торговля по Средиземному морю между Востоком и Западом, еще сохранялись существенные черты «азиатского способа производства». Оставалось государственное, царское хозяйство с государственными мастерскими, фондом государственных земель, которые обрабатывались государственными работниками, подобными шумерским гурушам. Существовал административный бюрократический аппарат управления этим государственным хозяйством, государственные склады и строгий учет натуральных поступлений и расходов. В сельской местности господствовали общинные отношения, общины подчинялись государству, платили налоги, исполняли военную и трудовую повинность.
Но это государственное хозяйство уже играло второстепенную роль, оттесняясь на задний план международной торговлей купцов-мореходов.
В колониях, а потом в Карфагенской державе все эти «азиатские» элементы исчезали. Контактируя с античной цивилизацией, финикийцы перенимали ее порядки.
Уже не государство с его чиновниками, а олигархи, выросшие на барышах международной торговли, стали определяющей силой в экономике и политике. Господствующими стали рабовладельческие отношения: труд рабов использовался и в имениях богачей, и в ремесленных мастерских, и даже на флоте, где гребцами были тоже рабы.