Вообще говоря, туземцы живут хорошо; в некоторых местах в определенные периоды года может ощущаться нехватка пищи, но в таком случае эти места на соответствующее время забрасываются. Однако
путешественнику или даже туземwe-иноплеменнику совершенно невозможно судить о том, имеется ли в данной области в досг, .апке пища, или нет... Но на своей собственной земле туземец совсем в ином положении; оч точно знает, что эта земля родит, знает время, когда наступает сезон для определенных видов пищи, и лучшие способы эти виды пищи добыть. Исходя из этого, он регулирует свое пребывание в различных частях охотничьей территории; и я только ногу сказать, что всегда находил великое изобилие в их хижинах (Grey, 1841, vol. 2, pp. 259-262, выделено мною; ср. Eyre, 1845, vol. 2, р. 244 и след.).[12]
Вынося такую счастливую оценку. Г рей особо позаботился о том, чтобы сделать исключение для «люмпен-пролетариев» — аборигенов, живущих по окраинам европейских городов (ср. Eyre, 1845, vol. 2, pp. 250,254-255). Это исключение поучительно. Оно н.шоминает о втором источнике неправильных суждений. Антропология охотников — но в значительной мере анахроническое изучение бывших дикарей: вскрытие, как сказал однажды тот же Грей, трупа одного общества, проводимое представителями другого.
Собиратели, уцелевшие до нашего времени как особая социальная категория, — ли, по-существу, перемещенные лица. Они представляют палеолитических «лишенцы», занимающих маргинальные убежища, не соответствующие их способу производства: заповедники другой эры, места, находящиеся столь далеко за пределами сферы действия основных центров культурного прогресса, что планетарный марш культурной »нолюции позволяет себе сделать там некоторую передышку, так как бедность этих краев выводит их за рамки интересов и внимания более продвинутых хозяйственных систем. Оставим в стороне живущих в благоприятных условиях собирателей, таких как индейцы северо-западного побережья Северной Америки, чье относительное процветание не вызывает споров. Остальные охотники, вытесненные из лучших районов земного шара сначала земледелием, а позднее промышленным хозяйством, оказались в заметно худших экологических условиях, чем типичные верхне-палеолитические[13]. боли того, разрушительное воздействие, сопровождавшее прошлые два века европейского ' империализма, было особенно суровым — до такой степени, что многие этнографические Свидетельства, составляющие антропологический «запас расхожих товаров», являются «фальсифицированным добром». Даже сообщения ранних путешественников-исследователей и миссионеров могут содержать не только этноцентрические ошибочные суждения, но и описан.ия экономик, изуродованных болезнью (ср. Service, 1962). Так, охотники Восточной Канады, о которых мы читали в «Повествовании иезуитов», были втянуты в пушную торговлю в начале семнадцатого века. У других охотников европейцы успели чересполосно опустошить природные ниши прежде, чем были получены надежные свидетельства об их традиционном производстве: эскимосы, как мы знаем, больше не могут охотиться на китов, бушмены лишены дичи, шошонская ореховая сосна была вырублена, а охотничьи земли шошонов* — вытоптаны скотом[14]. Если теперь этих людей описывают как пораженных бедностью, а их ресурсы как «скудные и ненадежные», указывает ли это на традиционную ситуацию или на колониальное разорение?
12
13
Об условиях жизни первобытных охотников не следует судить, как замечает Карл Сауэр, по ситуации «уцелевших до настоящего времени их наследников, зажатых в самых скудных районах земли, .Т»них как внутренние области Австралии, американский Великий Бассейн, арктическая тундра и тайго районы расселения древнего охотника изобиловали пищей» (цитируется по: dark and Haswell 1964,p.23).
Шошоны — собирательное название ряда этнических групп индейцев Северной Америки, в частности — Калифорнии.
14
Сквозь тюремные решетки аккультурации можно мельком увидеть, чем могли бы быть охота и собирательство в достойных условиях, как у индейцев чипева в северном Мичигане (по отчету Александра Г енри о его полном радужных впечатлений кратковременном пребывании там). См. Quimoy, 1962.
!Кунг — название одной из этнических групп бушменов Калахари; восклицательный знак передает один из так называемых щелкающих звуков, характерных для языков койсанской семьи, в которую входят и языки большей части бушменов Южной Африки.