Выбрать главу

«Вероятно, в течение года в целом меньше двух часов в день расходуется на добывание пищи» (Woodbum, 1968, р. 54).

Интересно, что хадза, обученные жизнью, а не антропологами, отвергают неолитическую революцию, чтобы сохранить свой досуг. Окруженные земледельцами, они вплоть до недавнего времени отказывались культивировать растения «главным образом, на том основании, что это потребовало бы слишком много тяжелой работы».[26] В этом они подобны бушменам, которые на неолитический вопрос отвечают своим вопросом: «Почему мы должны

выращивать растения, когда в мире так много орехов монгомонго?» (Lee, 1968, р. 33). Более того, Вудберн вынес впечатление, правда, все еще не подтвержденное, что хадза действительно тратят меньше энергии и, возможно, меньше времени на обеспечение себя средствами существования, чем соседствующие с ними земледельцы Восточной Африки (Woodbum, 1968, р. 54).[27] [28] Теперь сменим континент (но не концепцию*). Прерывистая хозяйственная деятельность южноамериканского охотника также может показаться стороннему европейскому наблюдателю безнадежной чертой «природного склада»:

Ямана" неспособны к постоянному, ежедневному тяжелому труду. Это очень досаждает европейским фермерам и нанимателям, на которых ямана часто работают. Их работа«то стоп, то поехали», но и при нерегулярных усилиях они могут развивать значительную энергию в течение некоторого времени. Потом, однако, они выказывают стремление к неограниченно долгому отдыху, во время которого лежат, ничего не делая и не проявляя признаков большой усталости... Очевидно, что такие перерывы в работе приводят европейского нанимателя в отчаяние, но индеец ничего не может с этим поделать. Таков его природный склад (Gusinde, 1961, р. 27).2

Охотничья экономика часто может также недооцениваться из-за ее предполагаемой неспособности поддерживать специализированное производство (ср. Sharp, 1934-35, р. 37; Radcliff-Brown, 1948, р. 43; Spencer, 1959, pp. 155,196, 251; Lothrup, 1928, р. 71; Steward, 1938, р. 44). Если у охотников и нет специализации, то скорее всего из-за отсутствия «рынка», а не из-за отсутствия времени.

Отношение охотников к возделыванию земли подводит нас, наконец, к нескольким характерным особенностям их восприятия проблемы питания. Здесь мы снова осмели-н.юмся вторгнуться во внутреннюю сферу экономики, сферу иногда субъективную и всегда трудную для понимания. Более того, в сферу, где, кажется, охотники своими < данными обычаями как будто нарочно перенапрягают нашу способность понимать их. i.ik что напрашиваются самые крайние интерпретации: либо эти люди дураки, либо им дгйствительно не о чем беспокоиться. Первая интерпретация могла бы быть результа-шм правильной логической дедукции, основанной на факте беззаботности охотников и и то же время исходящей из предпосылки, что их экономическое положение в дейст- нишльности бедственно. Но, с другой стороны, если жизнеобеспечение обычно дается легко, если обычно можно рассчитывать на успех, то тогда кажущееся неблагоразумие людей перестает казаться таковым. Рассуждая о невиданном развитии рыночной экономики, об институализации ею нехватки средств. Карл Поланьи сказал, что «наша животная э.жисимость от пищи разоблачила себя, и голому страху перед голодом позволено было вырваться на свободу. Наше унизительное рабское преклонение перед материальным, которое вся мировая человеческая культура стремилась смягчить, было намеренно сделано более жестким» (Polanyi, 1947, р. 115). Но наши проблемы — не их проблемы, не проблемы охотников и собирателей. Их хозяйственные установки окрашены скорее верой и богатство природных ресурсов, верой в исконное изобилие, нежели отчаянием по поноду несовершенства технических возможностей человека. Я утверждаю, что, наобо-pui, 11ранные беспорядочные привычки находят объяснение в устойчивой уверенности людгй, уверенности, которая является нормальным психологическим атрибутом вполне утешной экономики.[29]

вернуться

26

Эта фраза появилась в тексте доклада Вудберна, розданном участникам Веннер-Греновского симпозиума «Человек — охотник»; в опубликованном варианте она повторена с пропусками (Woodbum, 1968, р. 55). Я надеюсь, что не будет бестактным или неэтичным

процитировать ее здесь.

вернуться

28

Примечательно также, что соседи-земледельцы и бушменов, и хадза быстро обращаются к менее надежным охоте и собирательству, когда в их жизни возникает угроза засухи и голода (Woodbum, 1968,р. 54; Lee, 1968, pp. 39-40).

В оригинале игра слов, которую переводчики попытались передать, несколько исказив смысл (То change continents but not contents — букв.: Чтобы сменить континенты, но не содержание).

Ямана — другое название яган, группа огнеземельцев.

Эта распространенная неприязнь, проявлявшаяся при работе по найму у европейцев людьми, еще недавно «первобытными» — неприязнь, присущая не одним лишь охотникам, — могла бы подготовить антропологию к восприятию того факта, что традиционная экономика знала только скромные цели, такие, которые давали бы исключительную свободу, значительные «передышки от единственной заботы — добычи пропитания».

вернуться

29

Когда буржуазная идеология дефицита «распоясалась» (с неизбежно вытекающим отсюда следст-вигм принижением более ранних культур), она стала искать и нашла в природе идеальную модель дни для подражания, если человек — по крайней мере, рабочий человек — хочет улучшить свою жалкую долю ему образец — муравей, трудолюбивый муравей. Но и здесь эта идеология, по-видимому, впала в стольже глубокое заблуждение, как в своей оценке охотников. Вот такая заметка появилась и «Лип Aitiui News» (Jan. 27,1927) под заголовком «Двое ученых утверждают, что муравьи немного ленивы». «Муравьи оказались не совсем такими, как о них думали», — говорят доктора Джордж и Дж.щп Уилср. Эти исследователи — муж и жена — посвятили годы изучению крохотных созданий, героев басен о трудолюбии. «Когда бы мы ни поглядели на муравейник, нас всегда поражала огром-нян .пииннпсть. Но )io голько потому, что муравьев так много и они так похожи друг на друга», — иипкпипи Уилсры. «Отельные индивиды-муравьи проводят массу времени, просто бездельничая. И хужг ют, рабочие муравьи (все они самки) тратят массу времени на прихорашивание».

Мимак - одна из групп индейцев, населявших французскую колонию на юге Северной Америки.