В рассматриваемый период общество находится в состоянии максимальной неустойчивости. Соотношение социальных сил таково, что никакое равновесие на старой основе абсолютно невозможно. Капиталистическая буржуазия и техническая интеллигенция, идущая, как общее правило, в этот период вместе с капиталистической буржуазией, не имеют особого интереса «налаживать производство». Их внимание сосредоточивается на том, чтобы предупредить победу рабочего класса. Фабрики и заводы все более и более остаются «без хозяина». Первой попыткой поставить нового «хозяина» – рабочий класс – и являются вышеназванные организации пролетариата. Является ли эта система широкой коллегиальности, фабричных советов технически наиболее совершенной? Конечно, нет. Но вовсе не в этом состоит ее функциональная роль. В рассматриваемый период речь идет о первых шагах к установлению нового равновесия, без которых немыслимо какое бы то ни было строительство действительно более совершенных форм. Даже в «нормальное» капиталистическое время буржуазные организаторы производства считали одной из самых крупных проблем управления проблему соотношения между органами капиталиста и рабочими. Здесь эта проблема не может быть решена вовсе. Дело идет лишь о нащупывании новой системы равновесия. Следовательно, на данной ступени развития «совершенное техническое управление» нельзя вовсе и ставить как очередную задачу. Решение такой задачи предполагает некоторую устойчивость элементов производства, не только вещественно-материальных, но и людских. А в рассматриваемый период как раз нет и не может быть такой предпосылки. Однако в некотором смысле все же и здесь можно говорить о шаге вперед.
В самом деле, выше мы видели, что людские технически трудовые отношения суть в то же время отношения социальные. Поэтому с точки зрения сравнивания с абсолютной дезорганизацией хозяйственного аппарата, когда в предприятии нет никакого организующего начала, «захват власти» на фабрике рабочими ячейками представляет плюс даже с точки зрения логики «чистого производства». Неизмеримо существеннее представляется он с точки зрения его роли в общеисторическом процессе. Ибо только таким путем и может произойти внедрение рабочего класса как организующего начала в производственный процесс. По сути дела, здесь задача экономически боевая: укрепить рабочий класс как класс господствующий во всех порах экономической жизни. Технически такая система, сопровождающаяся неизбежно широчайшей коллегиальностью, принципом абсолютной выборности (причем эта выборность идет под политическим флагом, а не под флагом технического стажа), частой сменяемостью и – в силу широкой коллегиальности – децентрализацией и распылением ответственности, весьма далека от совершенства. Но только так рабочий класс может укрепить свои позиции в экономической жизни, создавая низовые ячейки своего аппарата управления, ячейки, которые быстро связываются между собой, срастаются с вызревшими еще в «лоне капитализма» организациями рабочего класса и таким путем образуют новую ткань пролетарского экономического аппарата. Разложение старого, грубый набросок нового – вот что представляет собой разбираемый тип производственного администрирования.
Здесь уместно будет привести аналогию с тем процессом, который происходит в армии. На смену строжайшей империалистской субординации выдвигается принцип широкой выборности: создаются бесчисленные комитеты во всех звеньях армейского аппарата; вопросы армии становятся предметом широчайшего обсуждения и дискуссий; «старая власть» в армии окончательно дискредитируется и подрывается; реальными узлами власти становятся новые органы и через них новые классы. Каков объективный смысл этого процесса? Первое и самое главное: разложение, разрушение старой империалистской армии. Второе: воспитание, подготовка активных организующих сил будущей пролетарской армии, воспитание, покупаемое ценой разрушения старого. Никто не станет утверждать, что полковые комитеты делают армию боеспособной. Но объективная задача ведь и не состоит в том, чтобы поддержать боеспособность старой армии. Наоборот, она состоит в ее разрушении и подготовке сил для иного аппарата.
Однако, несмотря на все сходство процесса там и тут, есть все же одно крупное различие. В производстве сохраняется большая непрерывность всего процесса. Это происходит потому, что в недрах капиталистической системы уже была дана основа производственного аппарата будущего, в первую очередь профессиональные союзы. Соответствующих же военных организаций не было и не могло быть. Поэтому в военной сфере развитие идет большими скачками, весь процесс выражен более резко, грубо, если угодно, более революционно.