— Не думала, что ты такая эгоистичная, Лиля. Ты на такую не похожа… Ты всегда казалась мне такой… такой сильной.
— Неправда. Такой я точно не казалась.
— Нет, ты была именно такой в моих глазах. Ты улыбалась даже тогда, когда все было плохо. Я помню тебя в первые месяцы брака с моим сыном…
Ну да, я тогда улыбалась как дурочка, пытаясь нравиться мужу, который смотрел сквозь меня. Я считала, что это лучший способ «оживить» его, увлечь… Но его все раздражало. Каждая моя улыбка.
— Зря стараетесь… — качаю головой. — Вы только хуже сейчас делаете. Мне и моему малышу. Мне рожать только через месяц, но я лежу на сохранении. Считаете, что вы кстати тут со своими уговорами?
— Ты прогоняешь меня?
— Просто прошу понять меня. Как женщину. Вы просите от меня… — окидываю взглядом палату, а потом фокусируюсь на бывшей свекрови, — невозможного.
— Это неправда…
— Прошу вас передать вашему сыну, что я не желаю его видеть рядом со мной, а потом и рядом с моим ребенком. Клянусь, что я сделаю все, чтобы оградить мою девочку от него. Потому что она моя.
— Так у вас будет девочка? Мирон мне не сказал… Он знает?
— Я вам сейчас о другом говорю, — теряю терпение. — Не знаю, сказал ли вам Мирон, но у меня есть брат. Родной брат. Он за мной присматривает. Так что я не одна. И еще… Если ваша семья вздумает меня запугивать, зажимать в угол или делать хоть что-то, что будет заставлять меня пойти на ваши условия, то учтите, что ничего у вас не выйдет. Я уже отдельно от вас. Вы мне чужие.
— То есть ты даже не подумаешь?
— Не о чем думать. Против вас я ничего не имею, хоть вы и не хотите меня понять, но продолжать общение, как я вам уже говорила, мы по-прежнему не можем. Ваш сын еще кого-нибудь найдет, не переживайте. У вас будут внуки. Слышала, что ваш первый сын снова женился. Так что…
— Не надо так, Лиля…
— У него же уже одна была после меня. Вы наверняка ее знаете.
— Ты про ту девочку?..
— Вику.
— Я не думаю, что у них было что-то серьезное.
— Может, просто не успело стать серьезным. Почему вы пытаетесь скрыть, что она погибла? Вы наверняка об этом знаете.
— Да, я знаю… — опускает взгляд женщина. — Несчастный случай, насколько я знаю. Она упала с большой высоты. Конечно, я не радуюсь, что она умерла, но ей все равно было не место рядом с моим сыном. Я ведь с ней говорила… Просила оставить в покое моего сына, ссылаясь на то, что все еще между вами может быть не кончено, но она меня не послушала. Легкой жизни захотела. Вот и карма настигла ее.
— Она, значит, плохая, да?.. А вы не боитесь, что вашего сына карма настигнет?
— Мой сын достаточно страдал. И когда-то был наказан ни за что.
— Это вы о Тае?..
— О ней в том числе.
— А как насчет меня? Насчет того, что он сделал со мной?.. — ах да, она считает, что я в счастье купалась. — Знаете, я вам всего не рассказывала, да и сейчас не стану. Просто давайте уже поставим точку. Я очень устала и хочу отдыхать. К сыну вашему я не вернусь ни при каких обстоятельствах. Все, — указываю взглядом на дверь, но женщина лишь поднимает голову выше и смотрит на меня еще около минуты.
— Я поняла тебя, Лиля, — женщина опирается на подлокотники и встает. — Но я хотя бы попыталась… Очень надеюсь, что все будет хорошо. Так, как и должно быть.
— Увидим, — киваю.
Валентина Андреевна уходит из палаты, а я сразу в слезы. Не сдерживаюсь.
Я уже и забыла, что такое плакать. И вот сейчас снова, стоило ему только ворваться в мою жизнь, я испытываю эту боль.
Дальше читать книгу не получается. Не могу вникнуть. Подремать тоже. Начинаю бродить по палате, пытаясь дозвониться до Марины. Но она не отвечает.
Стою у окна, смотрю на город, как вдруг смартфон начинает вибрировать в моей руке. Успеваю порадоваться, что это Марина мне перезванивает, но это снова тот незнакомый номер.
Сильно сжимаю смартфон в своей руке, пытаясь принять решение. Не просто правильное, а о котором мне потом не придется жалеть.
— Алло, — отвечаю, не дав себе толком все взвесить. Пускай скажет, что хочет.
— Ты долго не отвечала. Процедуры? Спала?
— Я знала, что это ты. Специально не отвечала.
— Мм…
— Что тебе нужно?
— Мама к тебе полетела.
— Предупредить звонишь? Она уже была у меня.