Поднявшись, мы проходим мимо комнаты Ульяны и его комнаты, двигаемся вообще в другое крыло. Останавливаемся возле двойных дверей.
— Что это за комната?..
— Открывай.
Не споря ни секунды, я открываю дверь и вхожу словно в свое прошлое. На секунду меня посещает мысль, что я сплю. Но нет, этого не может быть. Все слишком реально.
— Наша комната… Она почти такая же, как та. Это мой столик… — подбегаю к нему и смотрю на свои вещи. Они лежат в том же порядке, в котором я всегда их оставляла. — Ты все перевез?..
— Все на своих местах. Но если ты не хочешь прикасаться к старым вещам, то я все это сразу же выброшу. Только скажи.
— Нет… Нет, — оборачиваюсь, но продолжаю бегло осматриваться. — Знаешь, мне часто снилась наша старая комната… И это не было кошмаром. Хотя в ней, наверное, я страдала больше всего. Столько бессонных ночей я в ней провела…
Фокусируюсь на подошедшем ко мне Мироне, на его глазах, наполненных болью.
— Лиля… Родная… — смотрит так, что кажется вот-вот расплачется. И это дико для меня. Слез его я никогда не видела. Он всегда казался мне неспособным на это. Но сейчас кажется все возможным. — Прости меня… — его глаза резко становятся ниже.
Мирон Барсов, чье сердце я думала никогда не завоюю, стоит сейчас передо мной на коленях и умоляет о прощении, словно без него он просто не сможет жить.
Шумно втягиваю в себя воздух, пораженная шоком.
— В-встань… — прошу его, еле шевеля губами. — Мирон, немедленно встань. Прошу тебя.
— Ты постоянно была на коленях передо мной, а я…
— Мирон, встань! — выкрикиваю и пытаюсь тянуть его вверх, но бесполезно. Мне его не поднять.
— Я мог сделать тебя счастливой в любую минуту, но не делал этого.
Все, я так больше не могу. Тоже встаю на колени. Беру ладонями его лицо.
— Ты сделал это. Ты успел. Я это помню, — всматриваюсь в его глаза. — Ты же не знал, что появится какой-то псих и станет угрожать убить меня. Нет, я никогда не соглашусь с тем, что правильно было скрыть от меня правду, но… мы хотя бы живы. И это благодаря тебе.
Пора бы мне уже это признать — увидеть за своей обидой его старания.
Мирон облегченно выдыхает, тянет меня на себя и начинает покрывать мое лицо нежными поцелуями.
— Мне кроме тебя никто не нужен, — упершись лбом в мой, произносит Мирон. — Никто, Лиль.
— Я сделала все... — сквозь слезы, — все, что могла, чтобы разлюбить тебя. Но так и не смогла...
— Я сделал больше. Я ушел. И тоже не смог, — выдыхает Мирон. — И никогда не смогу.
Смаргиваю слезы и улыбчиво киваю, давая понять, что верю ему.
Мирон заботливо стирает слезы с моих щек, а я смотрю на него, не веря, что нашла в себе прощение для него.
Кажется, я и правда нашла.
— Я должен еще тебе кое-что рассказать, Лиль...
Глава 46.
Сердце словно проваливается в пропасть после его последних слов.
Нет, нет… Только не это. Не снова!
— Что, Мирон?... Чего еще я не знаю?
Но Мирон заставляет меня выдохнуть — одной лишь своей улыбкой.
— Не бойся. Ничего не бойся… Это уже дело прошлое. Но я считаю, что ты должна знать.
— О чем знать, Мирон?.. Говори быстрее, — округляю глаза.
Тогда Мирон поднимается с колен, и меня за собой тянет вверх.
— Насчет Светланы.
— Да?.. Что там опять с ней?
— Она все эти последние дни хотела встретиться со мной, чтобы поговорить, но я не приезжал. Тогда она решила написать мне письмо. Передала его для меня. Мне его в офис прислали.
— И что в нем? — спрашиваю, настораживаясь.
— Это письмо-признание. Не совсем прямое, но я все понял.
— Что ты понял?..
— Светлана подбрасывала ту гадость Таисии, когда та болела. Она ее травила по приказу…
— …бывшего Таисии?
— Да, — кивает Мирон, судорожно выдыхая. — Они были заодно.
О, Боже… Скорее всего у нее и насчет меня были приказы. Не просто так же она ко мне таскалась и донимала. Этот ублюдок знал, что делает. Но как так можно?.. Он же любил ее, но при этом хотел, чтобы она поскорее умерла. Чудовище.
— Она хотела… хотела… тебя скорее освободить для себя, — делаю я вывод. Я почти не удивлена. Лана помешана на Мироне. Ради него она была способна на что угодно. Даже самого его убить хотела, лишь бы он никому не достался. — Мне жаль, Мирон... Правда... Это ужасно...
Наверное, ему было лучше не узнавать об этом. Я бы не хотела знать такое, наверное.
— Она и тебя тогда отравила.
— Что?..
— В ту ночь, когда она пришла к тебе со своим никому ненужным признанием. Ты уснула в ванне не случайно. Твои успокоительные… Черт, Лиль, я думал, что это ты сама специально принимаешь что-то другое. А это все она…