Машинально выхватив взглядом игривую золотую искру, Ли·Ла провалилось в бездну собственных мыслей. Двигая шкафы размышлений и сметая пыль со стеллажей принципов, девушка пришла к выводу, что день внутри неё не так хорош, как день снаружи. Среди своих ментальных полок Ли отыскала выводы, которые, увы, совсем не были похожи на то лёгкое платье, которое так уместно в погожий день, скорее это был серый дорожный плащ.
Конечно никаких шкафов и комнат в её голове не было, мысль скользила по структуре сущностей, перемещаясь из одного контекста в другой, но подсознание упрямо подсовывало образы помещений, комодов, стеллажей и полок. Образный шум обычно возникал от усталости, эмоций, боли — в общем от всего такого, что заставляет терять концентрацию, впрочем работе навимпланта он не мешал.
Человеческий мозг обладает десятками гиганейронов, но практически все они прямо или косвенно заняты работой организма, в обширной коре мозга отыскалось лишь пять областей, в нейронную сеть которых можно встроиться без вреда для нормальной работы остального тела. Эти пять зон стали нейропортами, через которые импланты могут проецировать свои сети в когнитивную область сознания. Обычному человеку для нормальной жизни хватает одного импланта в левом затылочном нейропорту, такой обычно называют «лез», «лезвие» или «лаз», этого достаточно для работы любого интерфейса и выполнения большинства жизненных задач. Некоторые ценители устанавливают дополнительный имплант, на правый височный порт — «повеса», он углубляет образные возможности и расширяет спектр доступных удовольствий, поэтому для такого улучшения нужно пройти психотест и дожить до шестнадцати лет. Обзавестись повесой хочет каждый, но многие к этому непригодны, как по свойствам характера, так и по состоянию личного счёта, ведь подобная инсталляция стоит уйму эргов. В итоге закрыть правый височный порт получаеться лишь у каждого десятого.
Лаз и повеса — базовые модули стабильной конфигурации, следующие порты открываются только после установки базы, конечно есть исключения, но это всегда риск, так стараются не делать. Третий имплант годен исключительно для сложных специализированных целей, чтобы формулировать задачи для такого модуля требуется пройти спецкурс, а чтобы научится понимать полученный вывод требуются изрядный талант. К тому же для работы дополнительного чипа необходим навигационный имплант, который на трёх портах почти бесполезен. Поскольку наслаждаться жизнью можно и на базе, то подавляющее большинство людей этим и ограничивается, исключение составляет не более одной тысячной процента от всего человечества. Третий чип, как правило, вживляется на инвестиционный кредит, имея в виду конкретные цели для которых нужна значительная нейромощность.
Если специмплант был установлен не зря, то за несколько лет можно накопить на четвёртый или даже пятый порт, вот в этом случае раскрываются все возможности навимпланта, и тут же становятся очевидными досадные ограничения биологического «железа». Так уж вышло, что мозг человека не может работать с внешней нейросетью мощность которой сильно превышает его собственные возможности, обычно индивидуальный коэффициент усиления колеблется в интервале от полутора до двух с половиной. Однако человек не был бы человеком, если бы не научился преодолевать собственные ограничения. Звучат фанфары, теперь на передний план выходит навимплант, он позволяет на ходу переключать внешние нейросети, каждая из которых усиливает способности в определённой области — нейроконтексте, или просто контексте.
Войдя в контекст можно изучать, к примеру, медицину, не опасаясь что другие знания пассивным грузом ограничивают способность к обучению, ведь чем сильнее загружена нейронная сеть, тем сложнее дополнить её новыми связями. Чтобы решить финансовый вопрос можно переключиться в контекст обученный на проблемах экономики, правда забыв при этом, что processus styloideus это шилообразный рудимент истинных поперечных отростков на поясничных позвонках, но экономисту подобные сведения ни к чему. Тем не менее, выхватывая знания из различных контекстов во временную память, и умело скользя между ними, можно микшировать контексты таким образом, чтобы решать проблемы затрагивающие сразу много областей. Подобное творчество сродно живописи, где смешиваются не краски, но знания, когда общее полотно пишется не мазками, а мыслями, здесь необходимы талант, удача и концентрация.