А еще говорят, что это к лучшему, когда разваливается все и вся вокруг. Вроде как строить заново намного проще, чем перестраивать никуда не годное. Говорят… Василиса вздохнула и остановилась у светофора. Говорить проще всего, хотя и здесь бывают последствия. Вот, к примеру, высказалась про этого маньяка… С другой стороны, что особенного она сказала? Да в газетах такое пишут, что от удивления и возмущения облысеть за ночь можно. И ничего, работают себе люди спокойно дальше. Опять же читательский интерес подогревается, рейтинг растет и всякое такое.
Сзади посигналили — уже загорелся зеленый, Василиса поехала дальше.
Шеф, конечно, удивил сегодня. Василиса еще никогда не видела его таким взбешенным. Кому-то сильно хотелось, чтобы он ее возненавидел до такой степени. Кто-то позвонил от ее имени Горчакову, этому маститому, очень известному в мире кино режиссеру. Вдобавок еще эти возмущенные письма в редакцию… Ну уйдет она из газеты — и что дальше? Этот кто-то оставит ее в покое? Возможно, но не факт. Слишком мала жертва для такой ненависти.
Во дворе дома было тихо и темно. Фонари, как всегда, не горели, лишь свет из окон нехотя расплывался неясными пятнами по асфальту. Василиса закрыла машину и быстрым шагом направилась к подъезду. На душе стало тревожно. Вспомнилось, что все жертвы маньяка найдены были у себя дома. Конечно, судя по снимкам, не похоже, что убийца в квартиру к ним врывался, скорее, они приводили его к себе добровольно. И все же…
Закрыв за собой дверь на все замки, Василиса перевела дыхание. Наконец-то этот гнусный день закончился. Завтра она пойдет на работу, чтобы получить расчет и забрать свои личные вещи из рабочего стола. Завтра она начнет думать о том, что ей делать дальше, где заработать на пресловутый кусок хлеба. Но это все завтра, а сегодня она больше не будет ни о чем думать.
Василиса долго стояла под горячим душем, пытаясь избавиться от озноба, который пробирал тело. То ли нервы вконец расшалились, то ли простуда одолевает. Сейчас весна, и у многих вирусные заболевания. Куда ни пойдешь — чихают, сморкаются. Похоже, что весной не только природа пробуждается, но еще и всякая хворь начинает расцветать буйным цветом.
Закутавшись в большущий махровый халат Рудика, который он по необъяснимым причинам не забрал с собой в новую жизнь, Василиса устроилась на диване с пультом в руках. Все, решила она, теперь главное отгонять назойливые мысли. Голова и так гудела, словно чугунный колокол, в который невидимый звонарь периодически ударял что есть силы. Надо бы сходить на кухню и принять шипучий аспирин, но сил нет, совсем нет. Она прикрыла глаза…
Резкий звонок в дверь прозвучал именно в тот момент, когда она начала проваливаться в сон.
— Что б вам пусто было! — в сердцах воскликнула Василиса и, схватившись рукой за голову, в которой с новой силой запульсировала боль, пошла открывать дверь. Однако глянув в дверной глазок, она чуть не лишилась чувств: переминаясь с ноги на ногу, там стоял Рудольф, ее бывший муж. Рядом с ним стояла большая дорожная сумка на колесиках. Год назад они вместе покупали ее для поездки на море, а этой зимой он в нее забрасывал свои вещи, когда уходил к своей Елизавете… Он что, решил вернуться? Такого сюрприза Василиса никак не ожидала… От волнения у нее даже перехватило дыхание, и руки начали предательски дрожать. Сделав несколько глубоких вдохов, она все же собралась с силами и открыла дверь.
Некоторое время они смотрели друг на друга, словно добрые друзья после долгой разлуки. Василиса отметила про себя, что за это время Рудик не похудел, не завел круги под глазами и вообще, выглядел весьма свежо, чего она не могла сказать о себе. Василиса плотнее запахнула халат и подняла подбородок, как будто это могло добавить ей привлекательности.
Бывший муж расплылся радостной улыбкой.
— Васюня, привет, — нежно промурлыкал он, глядя при этом куда-то за спину Василисе. — Ты одна?
— Одна, — тихо ответила она, плохо владея своим голосом. Василиса в этот момент вдруг почувствовала себя полной дурой, потому что стояла перед ним в его халате, а на лбу крупными буквами написано, что она простила ему все и сразу. — А где твои ключи?
Рудик вытащил из кармана связку и потряс ею, как колокольчиками.
— Вот они, — все с той же глупой улыбкой на лице ответил он и сделал робкий шаг вперед. Василиса посторонилась, пропуская его в квартиру.
— Своими, сама понимаешь, неудобно как-то открывать. Мы же интеллигентные люди, — осторожно добавил он, протискиваясь мимо Василисы.