– Подождите! – настойчиво проговорила Визулинда, глядя за борт.
Аномалия была прекрасна: крылатые создания переливались всеми цветами спектра.
– Мы даже не знаем, что это такое! – вскричал генерал. – Если бы мы знали, что это такое…
– Не что, а кто, – послышался откуда-то тонкий голос. – Мы богатые и красивые из измерения богатых и красивых…
Зугард остолбенел, уставившись на динамик. Гоблинович, который в это время пытался оттащить Бабельянца от окна, ослабил хватку и отпустил деда. Стефания закрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
– Ты это слышал? – спросила Хельмимира, обращаясь к мужу.
– Вроде, слышал… – неуверенно отозвался тот.
– Значит, коллективная галлюцинация, – заключила госпожа советник. – Надо же! Ничего реального…
– Откуда звук? – спросила Визулинда.
– Изниоткуда, – вновь послышался хрустальный голос, а потом и смех.
В зале наступила тишина. Гости застыли; никто из них больше не метался в панике; лишь один какой-то мундимориец истошно завопил: «Мы все умрём!»
– Заткнись, – беззлобно сказала ему Хельмимира. – Иначе я тебя пристрелю.
Неожиданно императрица сорвалась с места и двинулась на противоположный конец зала – туда, где располагалось огромное сияющее окно.
– Что вы делаете? – закричал Зугард. – Куда вы?
Визулинда подошла к окну и положила свою ладонь прямо на прозрачный полимер.
– О дивные создания! – обратилась она к богатым и красивым. – Прошу, не надо шутить над нами! Мы пришли с миром!
– Конечно, вы пришли с миром, – засмеялись богатые и красивые. – И боевые машины с собой взяли…
– Генерал, уберите беспилотники! – приказала императрица.
– Можете не убирать, – проговорили богатые и красивые. – Мы всё равно их не боимся…
– Ваше Величество, а вы в курсе, что это я создал этих светящихся тварей? – внезапно спросил Зугард.
Визулинда резко обернулась и посмотрела на мужа. Среди гостей послышались изумлённые возгласы.
– А вот и нет! – сказали богатые и красивые и вновь рассмеялись. – Ты просто черпал информацию из Вселенского Разума.
– Какого ещё разума? – возмутился генерал. – Ваше Величество, не слушайте их! Это я придумал религию, чтобы успокоить отупевших людей на Макнамаре: измерение богатых и красивых, Ужасная Вундервафля, Внутренняя Вагина…
– Что?! – вскричала Стефания.
– Хотя вру, – поправил себя Зугард. – Внутреннюю Вагину придумал мой адъютант…
Визулинда продолжала зачарованно смотреть в окно. Откуда-то издалека показалось разноцветное сияние: к богатым и красивым приближались сородичи. Когда они оказались рядом, в зале сделалось ещё светлее. Радуясь встрече, существа принялись издавать высокие звуки: это было похоже на звон миллиона колокольчиков.
– Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет! – воскликнула Хельмимира.
– Да уж, тут всё серьёзно, – согласился Исаак. – Похоже, мать, мы все под веществами. Вон императрицу как плющит: к стеклу прилипла…
– Вы невероятные, – сказала Визулинда, когда богатые и красивые немного притихли. – Как вам удалось принять такую форму?
– Это наш изначальный вид, – отозвались богатые и красивые. – Мы стали животными, когда явились в ваш мир.
– И зачем же вы явились в наш мир? – спросила Визулинда.
Богатые и красивые рассказали ей свою историю. Злобный профессор забросил их императора в грубое измерение гуманоидов. Они отправились следом – и оказались недалеко от того места, где томился их правитель. Однако они не сумели его спасти: совсем скоро туда явился аппарат, из которого доносилась ужасная музыка: что-то про тачку и сучку… Тонкая душевная организация богатых и красивых не вынесла такой безвкусицы, и они превратились в космических лосей.
– А как вам удалось прийти в себя? – допытывалась Визулинда. – И почему именно теперь?
– Златоволосый юноша прилетел на Пищимуху и включил совсем другую музыку, – ответили богатые и красивые. – Кстати, он до сих пор здесь… Но можете уже забирать его, если он вам нужен.
Внезапно раздался сигнал: звонили не из кабины.
– Кто-то пытается связаться с кораблём! – догадалась Визулинда.
Зугард включил динамики.
– Мейдей, мейдей, мейдей! – послышалось оттуда. – Люди, помогите!
Первые три слова слова означали международный сигнал бедствия, который был известен любому пилоту любого государства. Гоблинович и Дюндель переглянулись.
– Антоха? – тихо спросил Дюндель, обращаясь к Гоблиновичу.
– Антоха! – воскликнул тот и бросилася к переговорной панели.