После окончания процесса Саныч минут пять высказывал свои впечатления, из которых я понял, что он в восторге. Скорлупа оказалась весьма прочной, движениям не мешала. Светлана просветила, что при разрыве материал скафандра быстро затягивается пузырящейся субстанцией и через полминуты выравнивает место разрыва. В нашем случае скорлупа имела одностороннюю проницаемость в месте головы, наверняка, у разумных другого вида такими же свойствами она обладала в других местах, отвечающих за ввод-вывод информации. Все световые и прочие излучения фильтровались до нормальных для пользователя значений, по желанию можно было менять затемнение скорлупы на месте лица. Питался такой скафандр как раз от той пластины, что была на спине, и по мере использования вес пластины уменьшался. Подходя к критическому значению, пластина начинала чувствительно холодить спину. В этом случае у пользователя имелось время около часа, чтобы подзарядить скафандр. Общее время пребывания в чуждой среде, собственно, зависило от чуждости этой самой среды. При попадании в агрессивную для пользователя среду, скафандр определял это и давал информацию о сроках пребывания в ней. Для Саныча вакууме это время оказалось тринадцать-пятнадцать часов. Перезарядка скафандра делалась путем нашлепывания очередной пластины скафандра на спину на месте прошлой. Можно было без каких-либо проблем нашепнуть на спину сразу несколько пластин, эффект в этом случае складывался. Но в условиях гравитации получалась тройная тяжесть на спине, так что такой способ создания резерва годился только для условий невесомости или низкой гравитации.
Облачившись, Саныч взял с собой дополнительную нашлепку к скафандру и многофункциональный инструмент «Комби», скорее ввиду его способности быть одновременно и резаком и лазерным пистолетом. Мой друг долго боролся со Светланой за ЭМИ пистолет, но аргумент, что при выстреле Саныча нужно будет искать в районе ближайшей планеты, перевесил чашу весов в сторону «Комби», отдачи у лазерного оружия просто нет.
Кино «от Саныча» мы смотрели с полным включением в него через систему корабля, подключенную к БМКП и датчикам симбов моего друга. Эффект полного присутствия, однако, довольно сильно смазывался. Возможно, давало себя знать немного различное восприятие мира.
До вольда Саныч долетел легко и непринужденно, воспользовавшись при этом пилотируемым Светланой «Клопом». По выходу во враждебную пустоту мироздания мой друг тоже не сплоховал и, помявшись буквально с пяток минут, двинулся к ближайшей дыре. Во время первого своего перехода в открытом космосе Саныч сказал, что ощущения схожи с погружением в море, главное «не бздеть».
Вот так, философствуя, мы и влезли внутрь вольда. Я не знал, какими были вольды, что тут жили, но хаос, не поддающийся пониманию внутри, наталкивал меня на мысль о происках абстракционистов. Светлана на мой вопрос высказала мнение, что этот бардак из-за сильных повреждений корабля в боях, энергии на восстановление ему, видимо, не хватило, так что срастил, как получилось. Еще у нее было мнение, что такая неразбериха могла случиться из-за отмерших «живых» симбиотов вольда. На корабле не оказалось даже остатков органики, возможно, они были использованы либо как топливо для получения энергии, либо утилизированы для нужд корабля. Вот дыры с сотами и остались где попало. Нужно сказать, что у нее была еще парочка теорий, но к тому времени Саныч забрался внутрь вражеского корабля окончательно, и стало не до теорий.
Ходить без конкретных целей — дело глупое, хоть и интересное. По плану, составленному на основании данных, полученных от киборгов, решили посетить самые интересные места. Это — предполагаемая ходовая рубка, жилые отсеки и двигательный отсек, оказавшийся по факту немного не в том месте, где вольдов старых модификаций. Ближе всего по плану оказался именно двигательный отсек. И Саныч, окрыленный силой симбиотов пёр к цели напролом, рвя и метая по пути все, что мешало. Невесомость, конечно, мешала, но у Саныча уже был некий опыт общения с этим зверем, тренировки хоть мало, но помогли. Предполагаемый двигательный отсек оказался не совсем им, хотя кто их мог разобрать вольдов-то. Осматривая открывшуюся картину, мы с Санычем на время замерли — он физически, а я мысленно. Вывела нас из тупого созерцания Светлана, которая, ссылаясь на планы известных кораблей, предположила, что это накопители энергии, биомассы и, возможно, часть систем живучести корабля.
Большую часть помещения занимали конструкции по типу сот, в свете фонарей Саныча и помогающего ему десятка киборгов цвет конструкций был светло зеленый, материал похож на пористый пенопласт, который под манипулятором киборга легко крошился и взлетал зеленым облаком. Между зелеными сотами стояли черные монолиты различной формы. По команде нашей новой подруги один из киборгов попробовал некоторые из сооружений на прочность. Сломать ни одно изделие чуждого разума не удалось, зато прикосновение к одному из монолитов вызвало вспышку света. Правда, на том все эффекты и закончились, потому что другие монолиты вообще «молчали». В неразберихе исследовательсткого пыла одного из киборгов неосторожно стукнуло отлетевшим куском какой-то сломанной конструкции, и он залетел в гущу «пенопластовых» сот. Тут же он него пошел сигнал тревоги, и коборг на глазах начал терять свою форму, скатываясь в шар в попытке противостоять внешнему воздействию. Тем не менее, его серебристое тело постепенно начало разделяться на разноцветные субстанции, растекающиеся по поверхности сот. Не долго думая, Саныч вырезал кусок сот вместе с запутавшимся киборгом. Из-за продолжавшегося копошения киборга кусок неспешно отлетел от общего конгломерата. Процесс сразу застопорился, а затем киборг с трудом, но все же возвратил свое тело в нормальное состояние, высасывая его обратно из сот. Тем не менее, по окончанию процесса восстановления целостности часть сот так и осталась окрашенной в разные цвета. Немного понаблюдав за спасенным ремонтником, Светлана на всякий случай порекомендовала сжечь разноцветные куски. Жечь — дело не хитрое, спустя несколько секунд от них осталась лишь россыпь черных шариков. Рассматривать переплетение металла разных цветов, оттенков и форм, которое предположительно являлось частью системы жизнеобеспечения корабля, можно было весьма долго. И меня, и Саныча просто завораживали циклопические формы инопланетного корабля. По мнению же Светланы, ничего, заслуживающего столь пристального внимания, в отсеке не было, и нам пришлось проследовать дальше. А вот дальше это гротескное переплетение переходило в область попадания нашего «генератора хаоса».