Я и так собиралась идти разыскивать мадам, чтобы убедиться, что она жива-здорова, но сейчас мотивация удвоилась. Ох, как скажу я ей пару ласковых при встрече!
- Александра, - церемонно сказал Джастин и приложил руку к груди, где сердце, - простите, пожалуйста, что мы вас побеспокоили…
- Вы-то причем? – заметила я, но он не отреагировал.
- Я поговорю с мамой и прослежу, чтобы больше она ничего и нигде не забывала!
В этот момент из-за угла, с лестницы, посвистывая, появился Алекс. Проходя мимо нас, он кинул сначала на Джастина, потом на меня весьма красноречивый взгляд и, как мне показалось, хлопнул дверью своего номера чуть громче, чем следовало. Ну, да, а что? Могут два свободных взрослых человека постоять рядом в коридоре? Алекс ведь не сделал ни малейшей попытки со мной заговорить, когда мы вернулись с прогулки – просто ушел с остальными.
Мы с Джастином переглянулись, и оба тут же опустили глаза. Мне вдруг стало жутко неловко, и весь запал пропал. Не буду я мадам искать! В конце концов, мало ли кто что делает вечером. Вон, Воробьев накачивается пивом в баре. Алекс…а вот интересно, кстати, куда это он ходил так поздно? Вот и мадам…может, тоже в бар спустилась, может…Ладно, фиг с ней. Вот сын есть, пусть он и волнуется, где его маменьку носит.
Я, не поднимая глаз, распрощалась с Джастином и, пошатываясь, спустилась к себе. Упала на кровать. Надо принять душ. Надо приготовить вещи на завтра. Надо посмотреть маршрут.
И вырубилась.
18
Проснулась я в час ночи. У меня так бывает: если сильно устаю и быстро засыпаю, то организму достаточно всего пара часов, чтобы выспаться. И ему все равно, что сейчас ночь и делать я ничего не смогу. Прокрутив события прошедшего дня, я поняла, что хочу изменить завтра, прорепетировала мысленно свою речь и, исполненная мрачной решимости, снова уснула.
К завтраку мадам Уилтшир, целая и невредимая, спустилась в платке-тюрбане, сколотом той самой финифтевой брошкой. Это и была та важная цель, ради которой я вчера пробегала? Подойдя ко мне, она с самой очаровательной улыбкой рассыпалась в благодарностях и выразила сожаление, что доставила мне столько хлопот. Объяснила, что вчера спускалась к банкомату, посчитав, что с утра может быть очередь, а задерживать нашу группу ей бы не хотелось. Она была уверена, что быстро вернется, но немного заплутала, вот мы и разминулись. И так далее, и так далее.
Я сжала руку в кулак, борясь с соблазном поддержать отвисшую от изумления челюсть. Но тут же увидела, как внимательно прислушивается к нашему разговору Джастин, и поняла, кому я обязана необычайной любезностью мадам. Похоже, сын вставил маме мозги на место и напомнил ей, что сейчас она – не в родовом замке, чтобы гонять людей по своей прихоти! Ну что ж, спасибо ему. Скажу при случае. Подойти к нему при людях я не решилась. Вернее, решилась, но в этот момент появился Леша и бросил небрежно:
- Я-то думал, что поездка по Золотому кольцу способствует поднятию патриотического духа и повышения симпатии ко всему отечественному. Но, похоже, заморские соблазны победили, а?
Все это он проговорил с милой улыбкой, но за ней мне почудилось легкое раздражение. У меня не было иллюзий, что он испытывает ревность (фу, я начинаю изъясняться усложненными оборотами, как англичане), скорее, вчерашняя сцена задела его самолюбие. После двусмысленных шуток на лестнице и милой прогулки по набережной обнаружить меня у двери Джастина…
- Эх, мать, - объясняла мне Ника, когда я недоумевала, почему за секретарем соседнего офиса, довольно невзрачной, в общем-то, девицей, менеджеры всего этажа бегают, - это рефлекс. Мужики, они такие, любят выстраиваться в очередь. Они ж как думают: раз никому не нужна, то и мне не нужна, а раз другому нужна, то и мне нужна. Тут даже не в женщине дело, им просто по кайфу самолюбие потешить, выйти победителем из схватки самцов-соперников, вот и все.
Слова подруги очень своевременно вспомнились и привели меня в чувство. Я не питала иллюзий, что Джастину или Леше я по-настоящему нравлюсь. Джастин, похоже, к Алене присматривается. Леша, по-моему, просто привык, что все должны пасть под его неземными чарами. Все просто – на несколько дней мы существуем в изолированном мини-обществе, ограниченном пределами автобуса. И в группе – или пары, или пенсионеры. Свободных женщин – я да Алена. Ну, еще Ира-художница, но она так увлеченно зарисовывает пейзажи и церкви на экскурсиях, что неловко нарушать ее вдохновенное уединение. А, может, мужики просто опасаются романтически настроенной барышни.