После посещения Спасо-Преображенского монастыря экскурсовод с нами попрощалась. Я запомнила лишь то, что здесь когда-то было найдено «Слово о полку Игореве», а Мушка пришла в восторг от ульев, сделанных в виде русских изб и церквушек, и от возможности позвонить в колокола, которые висели на специальной подставке во внутреннем дворе.
- Колокола – интересное явление в жизни православной церкви, - наскоро прояснила тетя, - ведь веру мы переняли от византийцев, а традицию колокольного звона – от католиков. И изначально раскачивали весь колокол, и лишь в четырнадцатом веке додумались делать наоборот – раскачивать не колокол, а его язык.
Потом она принялась рассказывать про разновидности колокольного звона, но мы с Мушкой слушать не стали: гораздо интереснее слушать сам колокольный звон, чем теорию о нем.
«По газонам не ходить. Штраф – угрызения совести на всю оставшуюся жизнь» гласила надпись на табличке в клумбе. Я улыбнулась: такие мелочи запинались мне куда лучше, чем многочисленные церкви и храмы, чьи названия смешались в кучу. И я знала, что если и буду вспоминать о сегодняшней экскурсии, то вспомню качающийся в руке экскурсовода цветок, Мушку и Сонечку, фотографирующихся с медведицей Машкой ,живым символом города, что уже двадцать лет живет на территории монастыря; и Джастина, осторожно пробующего звонить в колокол, когда все уже побрели дальше, и он был уверен, что его мальчишескую выходку никто не заметит.
19
- Мам, я хочу домой, - заявила Мушка трагическим голосом.
Ну вот, губки задрожали, глаза полны слез. Да, рановато ей в такую поездку. Даже я чувствовала себя уставшей от переездов, что уж говорить о ребенке. Алене повезло больше: Сонечка в дороге, в основном, спала, а Мушка нет.
Я осторожно притянула дочку к себе, пригладила шелковистые волосы, поцеловала в макушку:
- А что дома, солнышко?
Иногда это срабатывало: стоило выяснить, что кроется за ее словами, и проблему можно было вполне успешно решить на месте.
- Бантик дома. Я соскучилась по Бантику. Почему мы его с собой не взяли?!
Бантиком звали одну из ее игрушечных собак.
- Но ты же взяла с собой другую собачку (материнский просчет – забыла имя ее вислоухого дружка!), а Бантик остался нашу квартиру охранять.
- Я устала. Я хочу, чтоб как раньше, чтобы мы качались на качелях, и чтобы ты мне читала перед сном! Я не хочу с бабушкой Риммой, я хочу с тобой, а ты все время куда-то уходишь!
Ну вот, ненадолго Мушки хватило. Как же я ее на все лето у мамы оставлю! Правда, к маме она привязана больше, чем к тете, и все-таки дом – не автобус, так что есть надежда, что она адаптируется. А пока…
- Я тебе обещаю: сегодня, когда мы приедем в гостиницу, мы поселимся в одной комнате, и я весь вечер побуду с тобой, хорошо?
- Честно-честно? – спросила Мушка голосом поросенка Фунтика и просияла.
- Честно-честно, - ответила я.
В конце концов, один вечер можно и обойтись без самоволки. Уверена, Борис Сергеевич поймет. Или тетя вместо меня поедет, если нормально будет себя чувствовать, а то, по-моему, она засиделась. Тут же мелькнула мысль, что Алекс и сегодня может постучаться в мою дверь, и что тогда? Как он воспримет то, что со мной дочка? Подумает ли, что я использую ребенка как прикрытие? Впрочем, мне важнее, чтобы Мушка не чувствовала себя обделенной вниманием и продержалась оставшиеся дни. Если она начнет капризничать, мне хоть разорвись!
Чтобы отвлечь ее, я принялась ее тихо спрашивать, что из увиденного понравилось ей больше всего, и о чем она расскажет бабушке, моей маме, когда они увидятся. Тихо, потому что тетя как раз принялась рассказывать о месте, где нас ждал обед. История создания отеля и биография его хозяйки сами по себе служили отличной рекламой. Русская женщина вышла замуж за француза и уехала к нему, там, не от хорошей жизни, правда, начала на продажу готовить блюда русской кухни, которые быстро стали популярными.