Захлебываясь страхом и бурлящим в крови адреналином, девочка толкнула дверь и вырвалась в коридор. Сорвалась на бег, покидая это ненавистное место, навсегда для нее проклятое страхом и болью. Если сейчас отец ее поймает и вернет, она просто этого не выдержит. Срывая дыхание, девочка вырвалась на лестничный пролет. Сзади послышались крики, а дыхание мгновенно перехватило от вида ступенек, отделяющих ее от свободы.
В нерешительности Нэй застыла на месте, и на целую секунду в ее сознании панически захватила власть мысль: "Она не сможет". Но какой-то инстинкт, другой голос, задняя мысль, просто повели Нэй в другую сторону, еще до того, как она успела осознать, что и зачем делает. Вместо того, чтобы спускаться, девочка поднялась на пару пролетов вверх, и в этот же момент на место, где она застыла секундами ранее, ворвался отец. В спешно одетых брюках он стремительно начал спускаться вниз.
- Нэйрин! Дура чертова! Вернись! Прости меня! Нэйрин! Стой! - он кричал что-то еще, бегло смотря вниз и не замечая, что двигающиеся ниже по лестнице люди не имеют ничего общего с его дочерью.
Застывшая девочка, прикрыв рот рукой, вслушивалась в топот его ног до самого низа, пока он не исчез на улице. Сердце бешено стучало. Тело постепенно начало отдавать отчет о боли и неудобствах, подаренных встречей с папой. Вспомнился ушиб на левой ноге, удары по лицу, его грубые щипания, заныли волосы, грубо собираемые им в безобразные пучки. Самое неприятное началось в животе и ниже. Девочка молча сидела еще минуты-две, тихо соображая, словно в трансе.
Отец. Он упустил все свои шансы. И для воспитания дочери, и для мести за путь, который она избрала. Теперь уже это ее путь, ее выбор. Ведь... "иначе бы этой штуки у нее на руке уже не было. Верно?". И он позволил ей убежать. Если бы он знал свою дочь чуть лучше, то догадался бы, что путь наверх, на крыши, для нее всегда спасительнее, чем вниз, на улицы. Нэй всегда любила уединение.
Поборов болезненное оцепенение, девочка заторможенно поднялась и, как могла, быстро поднялась наверх, до самого конца. Она помнила каждую ступеньку, каждый пролет, все настенные рисунки. За целый год дверь на крышу могли снова закрыть, и тогда ее путь совсем не был бы таким спасительным.
Стараясь не думать об этом, девочка поднялась по последним ступенькам, и с силой навалилась плечом на старую ржавую дверь... и через секунду холодные пронизывающие потоки ветра охватили ее тело, остужая болезненные ощущения, и унося плохие мысли. Она словно прорвалась сквозь паутину злобы и боли, оставив все это там. Ее ждала свобода.
Легкой поступью она промчалась по новому покрытию крыши, по знакомым тропкам между вентиляционными комплексами. За целый год тут почти ничего не изменилось. Другие дощечки в других местах вели на те же самые крыши. Ежась от освежающего холода, Нэй всего за несколько минут преодолела несколько крыш, оказавшись в паре улиц от дома. Чтобы пройти сюда по земле, нужно было потратить втрое больше времени.
На крайней крыше девушка замерла, оглядывая уже выделяющиеся светом улицы. Наступал вечер. Она потеряла все. Деньги, билеты на какое-то кино - все это осталось в куртке. Пусть отец подавится этим. Нет, Нэй все таки не винила его. От части она понимала, чем вызвана его агрессия. Его, наверное, как и любого отца, не могло не разочаровать то, что его кровь, его дочь, выбрала путь какой-то проститутки, торгующей своим телом, своим будущим. И все же, за причиненную боль она не могла его простить. Это не повод, чтобы его ненавидеть. Но достаточно веская причина, чтобы от всей души желать больше никогда с ним не встречаться.
Неприятные мысли натолкнули девочку на интересную идею. Дрожащими от холода пальцами она достала из джинс телефон и нашла номер "ее первого минета". "Слушай, а у тебя есть телефон? Если хочешь, я тебя довезу куда-нибудь. В любое время! Хоть ночью звони! Идет?". Он сам сказал. Вызов был сделан.
- Да, слушаю, - из трубки донеслись веселые звуки клубных битов и криков толпы. Голос явно был навеселе.
- Привет. Это Нэй. Ты обещал как-нибудь подвезти меня... ну, помнишь? В уплату за услуги. Так вот, мне нужна твоя помощь.
- Нэй? - голос на секунду смутился. - А Нэй! Солнце мое! Слава богам! А то я уж переживать начал! Фух. Конечно, откуда тебя забрать? Мигом буду!
Девочка продиктовала адрес и с выдохом опустилась на корточки. Сжавшись в комочек, она с грустью устремила взгляд вдаль. Отсюда в ночной темноте на юге проглядывалась одна единственная красная звезда с какой-то антенны. Уткнувшись носом в коленки, Нэй впилась в нее взглядом, возвращаясь мыслями ко всему, что с ней случилось.
- Санна. Я ведь все правильно сделала? Я ведь не виновата?