- Здравствуйте, мистер Уориган, - Нэй, как обычно, повернулась к мужчине, но не подняла взгляд выше груди. - К сожалению такого богатого принца мне повстречать еще не удалось. Повезло с работой. Так что, если вы позволите, я готова расплатиться за жилье. За эти два месяца и сразу за следующий.
- Ох, батюшки! Ты даже говорить по другому стала! Что с тобой случилось за эти недельки? Не иначе как на тебя небеса обрушились! Чувствую, как сердце мое прямо тает от твоих слов! А я-то уж начал было чувствовать неприятный холодок, который мог ой как не сладко отразиться на наших с тобой отношениях. Ну, да что я тут все распинаюсь? Пойдем же тогда наверх, на мои личные небеса и все-все с тобой запишем. Чтобы все было по-честному, да, ангелочек?
- Конечно, мистер Уориган, - вежливо отозвалась девочка, вызывая у старосты все большее недоумение. - На ближайшие пол часа я вашем распоряжении. Искренне надеюсь, что их хватит, чтобы решить все неурядицы с моим счетом.
Хохотнув и порозовев, Уориган выставил вперед локоть, парадируя джентльменское поведение. Отчаянно краснеющей девочке ничего не оставалось, кроме как подыграть ему. Она подала старосте руку и попутно посильнее натянула рукав куртки на браслет. Несмотря на опыт общения со множеством самых разных и далеко не всегда приятных личностей, лишь мистер Уориган до сих пор вызывал у его одинокой должницы неизменное отвращение. Еще большее, чем мистер Хаттон. С тем все было проще - он просто оказался жалкой личностью с примитивными потребностями. Уориган же при всех подобных "достоинствах" обладал еще и ядовитым ехидством, отвратительной ироничностью и начисто был лишен сочувствия или скромности. Его покровителем была жадность. Великая и несдерживаемая нечем, хотя бы напоминающим совесть.
- Знаешь, моя дорогая, мне кажется, мы с тобой уже давно перешли порог этого напускного ненужного уважительного щебетания. Вполне можем перейти на "ты", тебе не кажется? - обратился он к ней снова, открывая дверь и пропуская гостью в свой просторный кабинет на верхнем этаже. - В конце концов, сколько уже часов ты простояла тут, на этом ковре, перед моим столом, выслушивая мои вежливые наставления? И уже наверняка приевшиеся тебе напоминания о важности своевременной оплаты? А как же не вспомнить, что я, считай, единственный добродушный и скромный хозяин, согласившийся взять тебя без лишних приставаний под свое покровительство? Кто бы еще дал тебе комнату с твоей-то историей болезней? Никто больше не захотел бы брать на себя ответственность! Заселить к себе юное неуверенное создание, которому по всем законам нужно находиться дома под капельницей, под присмотром врачей и родителей с необходимостью каждый день принимать тонны лекарств! Но я тебе поверил, девочка моя! С первого взгляда понял, что ты не подведешь меня! И не только не откинешь копытца в один темный день, закрывшись в комнате и распугав других жильцов и вызвав гнев родителей, общественности и всех этих защитников прав. Но и сможешь, как и любой взрослый человек, оплатить свое жилье.
Мужчина нетерпеливо устроился за столом и достал из сейфа, занимающего место ящиков под ним, свои папки с записями. Пока староста, напевая себе под нос, листал журнал, девочка вытащила из внутреннего кармана куртки новый бумажник и извлекла на свет уже приготовленную сумму. При взгляде на деньги у старосты в глазах засияли озорные чертики. Он протянул руку, улыбаясь одной из своих самых отвратительных улыбок. Стараясь не показывать своего истинного отношения ко всей этой тошнотворной праздничности, девочка протянула пачку денег на край стола и аккуратно положила их под руку старосте. Подыгрывать ему до конца в каждом его самоуверенном жесте она уже считала слишком унизительным.
Его это нисколько не смутило. Улыбка на лице мужчины даже не дрогнула. Но рука все-равно опустилась на тонкие пальцы Нэй, накрыв их жирной ладонью. Девочка спокойно подняла глаза на старосту. На этот раз его взгляд поросячьих глазок не ответил ей вниманием. Его внимание привлекли не обожаемые им деньги. Рука его шевельнулась и осторожно выцепила выглядывающий из рукава хвостик браслета.