- Насколько возможно... - она тихо выдохнула, ощущая, как внутри бурными потоками поднимается непокорная волна странных чувств и эмоций. Противоречивый концепт страха и страсти. Желаний и беспокойств. Губы Ганса небрежно коснулись ее шеи, дразня кожу. Двигаясь по складкам футболки, его рука уверенно перетекла на живот, почти под грудь. Нэй послушно изогнулась, вновь отдавая себя во власть сладостной дрожжи. И горячих порывов.
- Значит, мне можно еще раз перечитать тебя, - пальцы парня решительно сжали ее бедра сквозь джинсы и сорвались во впадину промеж ног. Она стеснительно свела колени, этим робким жестом лишь вызвав еще больше желания у мальчишки. Она почувствовала его сквозь одежду, когда он прижался к ней сзади. - Я так и не добрался до нескольких глав. Теперь хочу почитать все. Сам. Один... - его куртка скользнула на пол, и руки, не терпящие противоречий, нырнули уже под ее одежду.
Он толкнул ее на лавку и резкими грубыми движениями расстегнул джинсы. Откидывая носом волосы, парень жадно впился губами в шею изгибающейся девчонки. Он пил ее, оставляя влажные следы. И под своим языком и под своими пальцами, спустившимися в трусики Нэй. Руки юноши решительно гуляли по юному телу, обхватывая грудки, пробегая по животу и бедрам, они нещадно сбивали одежду. Джинсы скатились до коленей, открывая взору ее птичьи ножки и круглую попку, скрытую черными прилегающими полу-шортиками. Она явно не была настроена на "чтение" сегодня, но это его даже больше будоражило.
Уже со сбитым дыханием, изнывающий от разжигающей его похоти, парень перевернул "книжку" на спину и резко, неловкими движениями сорвал с нее джинсы и стянул нижнее белье. Белая футболка сбилась до худых плечиков, и выглядывающая из ее складок круглая маленькая грудь, различимые на нежной коже ребрышки и худой живот зажигали в глазах Ганса звериную страсть. Так же небрежно скинув свой свитер, он оголил свой торс, взмахнул волосами и жадно прильнул всем телом к тощей дрожащей под ним девчонке.
Поднял ее ножки, настроился и вошел. Страстно и глубоко, без ожидания. Буквально ворвался в Нэй, и его мальчишеское достоинство в этот момент показалось серьезней, чем все, что она пробовала за последние дни. Грубыми нетерпеливыми толчками он принялся вливаться в нее, испытывая гибкую фигурку руками, изминая и пробуя. Коленки девочки беспомощно поддергивались при каждом рывке.
Юное тело не успевало реагировать на бурные ласки. Его губы не отрывались от нежной кожи, шеи и плеч, время от времени сливаясь с ее губами и забывая о дыхании. Нэй чувствовала решительные рывки его таза, горячая страсть переполняла парня и ощущалась в каждом его движении, в каждом вздохе. Ослабленная сжигающей ее животик силой, пронзающей ее там, внизу, она могла лишь тихо мяукать в ответ. С каждой секундой он лишь ускорял темп, порой с излишней жесткостью сдавливал грудки девочки, сжимал кожу зубами и впивался языком в ее ответные поцелуи.
Она не заметила, когда его семя первый раз наполнило ее, но мокрое тепло в животе согрело все тело. Его это не остановило. Парень поднял ее на ноги и тут же прижал к ящичкам. Вошел снова, придерживая за талию и бедра. Прильнул всем телом и принялся ровными движениями погружаться в ее женское естество с какой-то ожесточенной нежностью. По ногам девочки стекали плоды их близости, но обо всех этих мелочах она не могла и думать. Все, что сейчас ее заботило это руки Ганса и его достоинство внутри нее. Тонкие ножки подрагивали, порой поднимаясь на носочки. Грудки вжимались в холодную поверхность ящика, и с кожу между ними вниз срывались капли пота. Упираясь руками в дверцы перед собой, Нэй жадно глотала воздух, уже не замечая сырых запахов. Теперь ее наполняла только влага их тел.
Затем они вернулись на скамейки. Он сел сам и опустил разгоряченную школьницу на свои колени. Лицом к лицу. Нэй обвила его шею руками и принялась двигаться, приподнимая свое ловкое тело с кошачьей грациозностью. Каждый порыв выталкивал из нее стон, всхлип или робкий писк. Даже не сдерживаясь она скрывала их только сливаясь с ним в поцелуе. Не оставляя ласок, Ганс продолжал мять грудь, наслаждаясь ее юной мягкостью, несформированностью. Играл с поднятыми вершинками и старательно выводил кончиками пальцев ореолы вокруг них. Затем, подобно скульптуру в своем творении, пересчитывал ребрышки и внимательно оттачивал каждый изгиб, его плавность и мягкость. Наконец, он запускал руки назад, обхватывая ее поднимающиеся бедра и ускорял темп их любовного танца. Она двигалась вверх и вниз, не обращая внимания на боль в упирающихся в скамейку коленках. Когда его страсть достигла пика в третий раз, сознание Нэй снова помутилось, и девочка обессиленно опала на его плечи, пытаясь сохранить остатки энергии.
Ганс вдруг замер, бережно обхватив ее. Их сердца эхом отзывались по всей комнате. Жидкое приятное тепло спускалось по ногам, но никто из них не обращал на это внимания.
- Прости... - вдруг снова повторила девочка, пища почти на самое ухо. - Я не хотела... заставлять тебя... волноваться...
- Забудь. Все хорошо теперь, - тихо отозвался парень, нежно поглаживая чуть изогнутую спинку. - Теперь-то я знаю, что с тобой все в порядке. Слушай... может, ну это школу? Сходим куда-нибудь вместе? Погуляем. У тебя впереди целый день, чтобы придумать, как мне расплатиться за это...
Она ничего не ответила. Лишь аккуратно коснулась его губ своими тонкими пальчиками, а потом легким поцелуем. Успокоившись, девочка ощутила уже и причитающийся стыд за свой вид. Скрыть его помогли немного только струи горячего душа. Скинув всю одежду, она удалилась в душевую и нырнула под очищающие потоки воды. Ганс, кое как почистив себя попавшейся под руку чьей-то одеждой, натянул обратно свои шкурки и замер на входе в душевые, издалека наблюдая, как Нэй моется. Его взгляд без устали блуждал по худенькому стройному телу, длинным ровным ногам, подтянутой попке, тонкой утопленной талии и грациозно изгибающейся спинке. Он жадно ловил взглядом каждый жест нежных рук, гуляющих по коже, словно созданной для того, чтобы по ней, повторяя соблазнительные изгибы, струилась вода.
Вместе с грязью смылись и близорукие иллюзии, примитивные чувства и эмоции, затапливающие мир ее личных проблем. Она снова вспомнила про то, что Автор оставил ее без телефона и объяснений. Что в ее родном Общежитии ее ждала странная убийца "книжек". А на ее глазах сегодня произошло убийство, которому она... радовалась. Да, пожалуй, она серьезно была рада смерти Уоригана. Иначе, как еще объяснить ее столь спокойное отношение к этому факту и некоторое безразличие. Выходит, что и она, в конце концов, поддалась порокам этого мира и утратила ту самую красоту, за которую ее любила Санна. Ну и что?
Все эти проблемы почему-то сейчас ее не беспокоили. Пусть они тяжелым грузом осели на задней стороне ее души. Зато сегодня целый день она проведет в маленькой пародии на счастье. С человеком, который о ней заботился. Этого ей хватит на всю жизнь. Даже, если жить ей осталось не больше одного дня...