— Эй. Стойте. Стойте. — Запротестовал Динк. — Она нужна мне. Без нее я не пойду.
Виктория услышала его и кинулась на встречу, но ее быстро скрутили. Динк уперся что было сил, продолжая выкрикивать и показывать на Викторию. Один из охранников быстро что-то выкрикнул, и собеседник главаря согласно закивал, расплываясь в подобострастной улыбке. Викторию тут же повели следом за Динком, и он уже не сопротивлялся.
Их привели в один из каменных домов, туда же доставили раненого. Нож так и продолжал торчать из его груди. Одежда вокруг раны окрасилась бурым и, намокнув, прилипла к телу. Руки и лицо сильно побледнели. Охранники аккуратно положили раненого на кровать и вопросительно уставились на Динка. Он жестом подозвал Викторию.
— Ты в порядке? — Спросил он, делая серьезное лицо.
— Со мной все хорошо. — Успокаивающе произнесла Виктория.
— Они тебя не …? — Он не успел договорить
— Все в порядке. — Настойчиво проговорила Виктория. — Слышишь? Со мной все хорошо.
— Я так переживал за тебя, Вик. — Выдохнул Динк.
— Что с ним? — Перевела тему Виктория, охранники начинали терять терпение.
Динк подошел к раненному поближе. Его никто не останавливал и не мешал, но все вокруг были ощутимо напряжены. Он быстрыми движениями прощупал раненому грудь. Пришлось расстегнуть его одежды, что удалось сделать только с одной стороны, со второй мешал нож.
— Плохо. — Заключил Динк, стараясь не менять своего выражения лица.
— Что мне делать? — Спросила Виктория, привычно занимая место ассистентки.
Динк молча распахнул часть одежд. Кожа на груди была бледная, через несколько часов все превратится в огромный синяк.
— Я не знаю. — Наконец выдохнул Динк. — У него сломано несколько ребер, пробито легкое. Воздух начал скапливаться в грудной клетке и давить на легкие, из-за этого он не мог дышать. Я проделал отверстие, но это временное решение. Легкое сейчас может наполниться кровью. И это еще ничего неизвестно про остальные органы.
Динк скривился, осознавая степень собственной беспомощности. Виктория мгновение стояла, обдумывая услышанное.
— Мы совсем ничего не можем сделать?
— Если бы были имунны. Я бы задал программу, они бы очистили легкое и выправили ребро. Вся процедура заняла бы час.
— Имуннов у него нет. Поэтому тебе придется сделать все самому. — Проговорила Виктория.
Глаза Динка расширились. Он вспомнил, как вытаскивал стрелу из плеча Сержа, и ему чуть не стало плохо.
— Имуннов теперь нет даже у нас. — Проговорил Динк чужим голосом. К горлу подкатил неприятный ком. Охранники нервничали и переговаривались. Динк потрогал раненому лоб, затем прощупал пульс на сонной артерии.
— Он теряет кровь. Давление падает. — Заключил Динк. — Видимо внутреннее кровотечение. Я не уверен, что смогу справиться.
— Зато я уверена в тебе. — Твердо сказала Виктория.
У Динка в голове вдруг сложился четкий план, что нужно делать. И пока решительность не покинула его, он развил максимальную активность. Сначала потребовал от охранников чистые тряпки и горячую воду. Иголки, прочные нитки и еще много чего необходимого собирали почти по всему карьеру. Объясниться с ними было не просто, но соображали воины очень быстро, и спустя несколько минут ему удалось получить все необходимое. Потом он заставил их принести еще один стол и, сдвинув его с другим, они организовали своеобразную операционную. Горячую воду меняли часто, не давая ей остыть, Динк настоял, что бы ее доводили до кипения. Нож обожгли на огне и Динк с Викторией приступили к операции. Когда Динк сделал первый надрез, охранники чуть не кинулись на него. Но видимо командир или начальник их, по какой-то одному ему известной причине, решил довериться Динку и короткой командой остановил всех.
Прощупать сломанное ребро удавалось и без надреза, но Динк боялся, что осколки останутся и все-таки решил вправлять его напрямую. Упавшее давление у пациента сыграло на руку, кровопотеря была небольшая. Сломанных ребер оказалось несколько, но только одно впилось в легкое, хоть и не слишком глубоко.
— Легкое нужно зашить. — Проговорила Виктория, когда Динк вынул из раны ребро.
— Не представляю, как это можно сделать. — Признался Динк.
Он несколько раз пытался, но все время ткань легкого не держала шов. Маленькая рана быстро превращалась в изодранный отверстиями кратер. В конце концов Динк понял, что нужно делать, и с раной в легком удалось справиться.
— Через время. Когда рана заживет, потребуется достать все нити. — Сообщил Динк Виктории. Она кивнула в ответ.
Ребро вернули на место и приступили к поиску внутреннего кровотечения. Найти его удалось быстро, одно из сломанных ребер сильно поцарапало внутренности. С этим Динк справился уже совсем легко. Когда он зашил раненого и отошел, то осознал, что ноги совсем его не держат. Сколько времени прошло, понять было тяжело, но за окном царил кромешный мрак. Дрожащие ноги перестали держать Динка, и он рухнул, за мгновение пойманный на лету кем-то из охранников.
Поспать удалось совсем немного, охранник разбудил, когда солнца еще не встали. Раненый пациент снова задыхался, и пришлось делать ему новое отверстие в груди.
— Почему не помогло? — Спросила Виктория.
— Мы не можем сделать герметичный шов. В последние годы, когда еще проводили операции, такие раны скрепляли клеем. Придется ждать пока легкое заживет. — голос Динка звучал устало и глухо.
Снова уснуть Динку не дали. В дверь постучали. Видимо кто-то узнал о том, что здесь работает врач и к нему пришли за помощью. Когда Динка проводили к раненым, он чуть снова не потерял сознание. На улице, в наскоро организованной палате, было несколько сотен человек. Люди лежали прямо на земле в совершенно жуткой тесноте. Если кто переставал подавать признаки жизни, его просто уносили и сбрасывали в специально отрытую яму. Никаких слов, возмущений или истерик не хватило бы, что бы изменить этот ужас, поэтому Динк решил не тратить время зря и начал осмотр.
Столько раненых искалеченных людей в своей жизни он не видел никогда. Все, у кого были серьезные травмы, которые требовали скорейшего вмешательства, либо умерли сразу, либо не дождались появления врача. Тех, кто был способен стоять на ногах, тут же выгоняли в карьер и через пару минут они уже несли на себе светящиеся кристаллы. Большая часть людей страдала от переломов и проникающих ранений каменными осколками. До самой ночи Динк не отходил от раненых. Количество переломов, которое он вправил за этот день, превзошло все возможные пределы и Динк даже не решился вести счет. Его периодически забирали охранники, и приходилось проводить разные процедуры своему первому пациенту. Тот был вполне стабилен, грудь уже приобрела синий оттенок вместо белого. Дышал ровно, хотя порой приходилось выпускать воздух из грудной клетки.
На третий день он очнулся. Динк, как всегда, менял повязки и спускал воздух. Охранники принесли какие-то жидкости, которыми протирали раны. Не сложно было понять, что это местный аналог антисептика. Когда, в момент проделывания отверстия в груди раненного, он внезапно схватил Динка за руку, тот чуть не отпрыгнул в сторону. Лица охранников сменились с непроницаемых на непроницаемо счастливые. Пациент откашлялся, сплюнув огромный комок спекшейся крови, и хриплым голосом сказал что-то охране. Один из солдат очень долго говорил, иногда прерываясь и слушая пациента. В итоге пришлось проводить процедуры прямо во время разговора. После Динк вместе с Викторией ушли помогать остальным. Когда вечером они вернулись, пациент спал. Динк уже слабо стоял на ногах и, не раздумывая, отправился спать. Уснуть не получалось, как это часто бывает от слишком сильного утомления.
- Динк? — Позвала в темноте Виктория. — Что с нами будет?
— Я не знаю. — Ответил Динк. — Герк обещал нас выкупить. Но, похоже, ему это не удастся.
— Но где мы? Я не видела Нат и Сержа с момента, когда нас кинули в ямы. Надеюсь, с ними все в порядке. — Виктория едва заметно дрожала.