В семь часов вечера зазвонил телефон. Глухой голос спросил, получено ли письмо с подписью?
Учитель ответил:
— Да. И я очень рад, что вы меня верно поняли.
На следующий день в двадцать тридцать в дверь доктора постучали; шофер такси протянул длинный конверт и спокойно отъехал, — номерной знак был виден отчетливо ясно, попросили отвезти письмо «другу», — член банды так себя не ведет.
В письме сообщалось, что доктор должен отправиться к заброшенной сосисочной; там, под камнем, он найдет записку.
Выехали, когда совершенно стемнело; машина адвоката остановилась в пустынном месте, окруженном полуразвалившейся галереей.
Доктор Кондон поднялся на галерею и достал из-под кирпича записку: «Пересеките улицу и двигайтесь вдоль забора к кладбищу, до улицы 233. Там встретимся».
И доктор Кондон пошел по безлюдной улице к воротам кладбища Вудлоу. Несмотря на то, что он никого не видел, доктор чувствовал — за ним наблюдают. Пробило двадцать один тридцать; он заметил размытое белое пятно, осторожно двигавшееся среди могил; человек делал рукой какие-то знаки.
Кондон пошел навстречу; в глубине кладбища, среди деревьев и памятников, его ждал мужчина. Доктор смог запомнить глаза, смотревшие на него из-под полей надвинутой на лоб шляпы; лица различить было нельзя — тьма непроглядная.
— Принесли деньги? — это был тот же голос, с иностранным акцентом, который доктор слышал по телефону.
— Нет. Я не принесу деньги, пока не увижу ребенка.
— А меня казнят, если ребенок мертв?
— Мертв?! — закричал Кондон в ужасе.
— Не кричите! — рявкнул мужчина. — Ребенок жив и прекрасно себя чувствует.
— Как вы можете доказать, что я разговариваю с тем человеком, который мне нужен? — спросил доктор.
— Разве вы не получали писем, подписанных кругами?
Кондон вытащил из кармана два зажима, которые находились в кроватке ребенка, — он взял их с разрешения Линдберга:
— Ответьте, что это такое?
— Ребенок был закреплен этими зажимами в кроватке, — сразу же ответил незнакомец.
— Верно. Как вас зовут?
— «Джон», — ответил тот.
— Откажитесь от этого дела, «Джон», — взмолился доктор. — Пойдемте со мной... У меня есть тысяча долларов, они будут вашими, отдайте дитя добром...
— Нам не нужны ваши деньги, — ответил «Джон».
— Но ребенок жив?
— Конечно...
...Через пять дней доктор получил по почте посылку — ночную рубашку Чарльза-младшего. В записке, которую завернули в рубашонку, было выдвинуто новое требование: «Принесите выкуп до того, как увидите ребенка. В случае принятия этого условия Линдберг должен дать объявление в нью-йоркской газете «Америкэн» всего три слова: „Согласен. Деньги готовы“».
Линдберг поместил это объявление. День за днем выходило оно в указанной газете, но «Джон» молчал...
Через несколько дней доктор Кондон получил, наконец, ответ «Джона»: «Сообщите, готовы ли вы к проведению операции в субботу вечером? Если да, опубликуйте в газете эти же три слова».
Теперь Линдберг более всего боялся спугнуть похитителей.
Национальное казначейство пообещало, что его агенты не станут вмешиваться в это дело, но лишь отметят номера банкнот, которые будут переданы похитителям. Несмотря на советы полиции, Линдберг упорно настаивал на том, чтобы в месте, где должно произойти свидание, не было никаких засад.
Наступил субботний вечер. Линдберг и Кондон заканчивали последние приготовления к выплате требуемого выкупа. Деньги были разложены в двух пакетах: в одном было пятьдесят тысяч долларов, во втором двадцать; в общей сложности 5150 банкнот четырех достоинств: по 5, 10, 20 и 50 долларов...
Линдберг, адвокат Брекенридж и Кондон сидели в доме старого учителя в ожидании новых инструкций. Кондон казался совершенно спокойным, но его семья была как на углях: учитель был единственным, кто видел «Джона» и мог бы опознать его; вполне возможно, что бандит, получив деньги, захочет избавиться от свидетеля.
В девятнадцать сорок пять к дому подъехало такси; как и в прошлый раз, незнакомый шофер протянул Кондону конверт и спокойно уехал. В письме было указание: «Возьмите записку, спрятанную возле дверей цветочного магазина кладбища Сан Рамон».
Линдберг отвез учителя в указанное место; в записке было две фразы: «Следуйте по проспекту Вайтмон на юг. Возьмите с собой деньги; приходите один».