Неожиданно дверь в комнату со стуком распахнулась, и на пороге я увидел двух мужчин. А вот и очередная проблема. Вряд ли эта парочка пришла пожелать мне спокойной ночи…
— Он не лгал. Информация о посещении Зоны и побеге из неё правдива. Погибли… Они все погибли… — с застывшими в уголках глаз слезинками Ида повернулась к вломившимся в комнату Балашову и Савицкому.
Вот только я прекрасно видел, что сейчас их это меньше всего интересовало. Эфир из этой парочки буквально рвался наружу, и, кажется, я знал, на кого он будет направлен через пару секунд.
— Простите, Ида, но сейчас вам нужно будет нас покинуть, — успел я негромко произнести и «вскрыл» воспоминание, так долго пребывающее взаперти.
«Запись», вспыхнувшая в моём мозгу, мгновенно передалась так и не снявшей с меня свой эфирный обруч Рамос, и та закричала. Громко, отчаянно, с безысходностью загнанного существа, увидевшего неотвратимо надвигающуюся смерть.
Баронессу хватило меньше чем на четыре секунды, после чего она упала в обморок, развалившись на кресле. Я же, воспользовавшись тем, что двое «гостей» растерялись, успел подняться и, отступив на пару шагов, встал в стойку, подняв перед собой руки:
— Не беспокойтесь за неё. Она жива, лишь посмотрела часть моих детских каникул на Нави, — ободряюще улыбнулся я застывшей парочке. — Но теперь, прежде чем я вас покину, может, расскажете, кто и почему отдал приказ меня убить? Нет? Ну что за досада! Почему все поначалу такие несговорчивые?
Глава 4
Резиденция Балашова
Перун
И вот стою я такой весь красивый и гордый посреди комнаты, ощущая, как воздух вокруг буквально трещит от напряжения.
В паре метров от меня лежит в беспамятстве баронесса Ида Рамос, увидевшая то, что для нормального человека не предназначалось. Хоть с инфарктом не слегла, и то хорошо.
А в дверях застыли бароны Балашов и Савицкий, не спешащие давать ответ на заданный им вопрос. Действительно, зачем будущему трупу что-то объяснять?
Щедро зачерпнутый из ядра эфир растёкся по телу, ускоряя рефлексы, замедляя время и давая возможность «подумать».
Хотя что тут думать? Не буду я ставить бюст Доан Ван Као в своём кабинете. Не заслужил старикашка. Весь его хитрый план пошёл по пи… по другой тропинке, в общем. И значительно раньше, чем я мог рассчитывать.
Вот теперь и гадай, кто мог слить информацию о сделке, заключённой между мной и губернатором. Единственное, что я мог сказать с полной уверенностью, так это то, что «крыса» засела на самом высоком уровне, а значит, теперь моим друзьям грозит реальная опасность, и помереть они теперь могут по-настоящему.
Эх, не люблю я грязную работу… Кровь, кишки, вот это всё. «Любите, а не воюйте» — прав был человек, сказавший эти золотые слова. И жаль, что стоящие напротив меня люди любят воевать.
Сверкнувшая молния ударила мне под ноги, а я ощутил, как ступни пронзили иглы разряда. Ноги свело, но, прежде чем Балашов успел добавить мощности, я прыжком сократил расстояние, вбивая колено в живот одарённого.
Но тут же получил удар в бок от успевшего среагировать Савицкого. Барон, чья рука оказалась обёрнута стальную перчатку, успел среагировать и подстраховать товарища.
Удар прошёл по касательной, но меня всё равно откинуло, так что отлетел я к стене, сбив с неё картину, а после упал на небольшой комод.
Незажившие ссадины на теле обожгло, будто кипятком, но, прежде чем я успел себя несчастного как следует пожалеть, пришлось откатиться в сторону.
Новая молния вонзилась в стену над моей головой в считаных сантиметрах, и я ощутил, как расплавленная крошка попала мне на волосы, обжигая и даруя очередную порцию боли.
Горизонтальное положение не способствовало сопротивлению, но и подняться на ноги я не успевал. Пришлось уворачиваться от очередного разряда, при этом прихватив обломок ножки злосчастного комода.
— Да попади ты по нему уже! — раздражённо прикрикнул на товарища Савицкий, заставив Балашова на мгновение сбиться и зарядить свою молнию чуть сильнее, чем нужно для использования в помещении.
Выпущенный разряд на долю секунды залил комнату бело-синим светом и устремился в мою сторону, грозя выжечь половину помещения. Однако на его пути возникла деревяшка, насыщенная моим эфиром до такой степени, что буквально светилась изнутри.