…После поединка с Ягубкиным у нас состоялся очень непростой разговор с Павловым и Киселевым. Финал они успели увидеть собственными глазами, так что речь о полной потере мною физической формы теперь нет смысла вести. Тем более, что Ретлуев клятвенно заверил спортивное начальство, что за две-три недели интенсивных тренировок я ее полностью восстановлю. Но…
– Да, я тебе верю, Ильяс! – горячится Киселев – Но и ты меня пойми. Как можно ставить в олимпийскую сборную спортсмена, который по месяцу не бывает в Москве?! Он же завтра опять куда-нибудь отправится, а мне что делать? У меня, как у главного тренера сборной, есть жесткий график тренировок для каждого из моих боксеров, и в нем учтено все до мелочей. Они должны каждый день показывать не просто стабильный результат, но и постоянно прогрессировать, чтобы к Олимпиаде набрать наивысшую спортивную форму.
– Алексей Иванович прав… – вздыхает Павлов – случись что, и спрашивать будут именно с него. Виктор, конечно, уникум. Но как ему с этим уникумом прикажете работать?
– Так я же не сам себя за границу посылаю… – подаю я виноватый голос из-за спины Ретлуева – Партия сказала «Надо!», мы взяли под козырек и поехали.
– Вот про что и речь! – возмущенно восклицает Киселев – Ты даже сам не знаешь, где окажешься через месяц.
– Ну, почему же… знаю. Через месяц я буду в Америке, потом в Италии. А вот дальше у нас гастролей уже нет, и я буду в Москве.
– Свежо предание, да верится с трудом… – недовольно ворчит Павлов.
– Нет, правда! В конце декабря гастроли АББА в Олимпийском, так что до Нового года я точно в Москве.
– А потом помчишься еще куда-нибудь! – фыркает Киселев. Переводит сочувствующий взгляд на Ретлуева. Вздыхает… – Ильяс, при всем моем к тебе великом уважении, я против того, чтобы включить Селезнева в состав сборной. Невозможно усидеть на двух стульях. Надо выбрать что-то одно.
– …А Виктор, я слышал, еще и в МГУ на юрфак поступил – веско добавляет Павлов.
– Что и требовалось доказать! – припечатывает Киселев, ударяя ладонью по столу.
На Ретлуева жалко смотреть. На глазах рушится мечта человека воспитать олимпийского чемпиона. И самое обидное, что мечта эта вполне реальна. Все присутствующие прекрасно это понимают. Но ответственность за меня брать не хотят. И их тоже можно понять.
– А давайте, вы примете компромиссное решение? – вкрадчиво предлагаю я.
– Это какое же?
– Зачислите меня пока в запасной состав. А окончательное решение примете по моей кандидатуре уже ближе к Олимпиаде. Ну, не знаю… дадите мне провести серию поединков. С теми же кубинцами. Я слышал, они прилетают провести дружеские матчи. Там и убедитесь, что я в своей весовой категории на голову выше остальных.
Мужчины переглядываются.
– Ты бы Селезнев, сначала с весом своим определился – хмыкает Киселев – а то ишь, размечтался он: «на голову выше остальных»! Думаешь, эти «остальные» будут здесь зря время терять, пока ты по миру мотаешься?!
– Вот и проверим. Вы-то что теряете при таком раскладе? Ставка все равно будет на основной состав сборной.
В кабинете главного тренера воцаряется тишина… Начальство напряженно обдумывает мое предложение.
– А Америка…? – пожимает плечами тренер сборной.
– За Америку не переживайте. Для меня там есть отличный тренер. Помните, темнокожего боксера Картера? Думаю, я договорюсь с ним на время гастролей.
– …Слушайте, а Виктору будет даже полезно потренироваться с этим представителем американской школы… – задумчиво говорит Сергей Павлович – не только в своем котле повариться, но и освоить, так сказать, технику соперника.
– Ну, вот! – вскакиваю я со стула – Риска для сборной никакого, одни плюсы.
– И позор на голову Ильяса, если ты его снова подведешь – продолжает бурчать Киселев, но чувствуется, что он уже настроен не так непримиримо, как в начале разговора.
– Ладно – встает из-за стола Председатель Спорткомитета – если вы с Ретлуевым так рветесь к победе, дадим вам последний шанс. Сейчас Алексей Иванович с Ильясом подробно обговорят детали твоих тренировок, а с тебя, Виктор – упорный труд до седьмого пота. И пока находишься в Москве, будь добр, чаще выходить на ринг – спаринги это святое.
– Есть! – беру я «под козырек» – Разрешите идти?
– Свободен – сверкнул на меня глазами Ретлуев – Завтра в семь жду у ворот, и чтоб бэз опозданий!
Я пытаюсь щелкнуть каблуками, забыв, что в кроссовках, и в ответ удостаиваюсь сразу трех укоризненных взглядов. Подумаешь… прям уж и пошутить нельзя. Все такие серьезные! Но главное, наша цель с Ретлуевым достигнута – я снова в сборной. Как там у древних? «Вижу цель – не вижу препятствий». А что скамейка запасная, так это мы еще посмотрим…