- Людочка... - негромко проговорил счастливый командир неработающего завода, словно не мог поверить своему счастью, и только потом стал прямее, заметив Роста. - Капитан Гринев... Въезжайте, я потом доложусь.
Они въехали, закрыв ворота с помощью пары каких-то довольно старовидных служивых, из которых один оказался женщиной. Командир подошел к Росту, который разминал ноги, и попробовал доложить по форме. Пришлось отдать честь. Затем парень осторожно, как все привык делать в этом хрупком для него мире, протянул руку, представился:
- Мы с вами не слишком пересекались, но все же... Меня зовут Стас Рындин.
- А полностью Станислав? Здоровяк кивнул.
- Ладно, тогда скажи мне, лейтенант, сколько вас тут и здесь ли Соня Столова?
- Нас пятеро, включая Столову.
Служивые тоже подошли к начальству. И тут у Ростика приключился приступ дежа вю. Ему показалось, что такое уже с ним было, причем давно, когда они с Кимом еще сами не выпускали из рук "Калашниковы". Он вспомнил и пост на дороге к планетарию, куда они с Кимом вдвоем как-то притопали за разговорами к Перегуде, бывшему тогда директором этого самого планетария. Или с ним был не Ким, а Пестель? Или они оказались там втроем?..
У этой девушки тогда была коса, она командовала отрядом каких-то девиц и еще не хотела их пропускать, даже требовала какие-нибудь документы.
- Здравствуйте, - поздоровался с ней Ростик.
- Ага, Гринев прибыл, значит, что-то готовится, - уронила девица. Она была хоть и с солдатскими погонами, но устав так и не выучила. Или намеренно его игнорировала.
- Ия Просинечка, - чуть торопливо, извиняющимся тоном, а может, объясняя то, что Ростику было неизвестно, произнес Рындин.
- Ия Саввишна, - девица протянула руку.
Да какая она девица, подумал Рост, механически эту руку пожимая. Женщина в расцвете, а может, уже приближающаяся к своему бабьему лету.
- Ефим Мазанов. - Второй служака повторил "подвиг" Людочкиной сестры с рукопожатием и тут же почему-то добавил: - Я из Перми.
- Он хочет сказать, что он из мордовцев, - добавила Ия.
- Вот что, ребята, - объявила Лада сзади, - сдается мне, вы переходите под командование вот этого самого... капитана.
Рост посмотрел на нее, потом заставил Рындина отвести его к Сонечке. Но до самой Столовой главный тут командир его все-таки не довел, слишком горело ему вернуться туда, где осталась Людочка. И он передал Роста очень молодому пареньку, в лице которого Гринев тоже заметил что-то знакомое. И лишь когда увидел Сонечку, которая, как и в молодости, улыбалась, демонстрируя ямочки у губ и великолепнейшие зубы, все понял.
Столова смотрела на мальчика так, что становилось ясно - сын. Единственными обожаемый. Тогда Рост и понял, что это сын Бойца, того самого Пушкарева, который первым завалил черный треугольник губисков, разменяв его на собственную жизнь.
Пока Рост рассказывал о своем задании и о том, как он собирался его выполнить, они поднялись на стены, потому что в этой полукрепости-полузаводе по всему периметру были организованы площадки для обороны. За ними, не отставая ни на шаг, следовала и Лада.
Выслушав Ростика, Сонечка сдержанно прокомментировала:
- Ию с Мазановым, конечно, забирай. Солдаты они неплохие, хотя большого прибытка в службе не сыскали. - Тогда Рост вспомнил, что Сонечка была с Украины, правда, ее выговор теперь немного пообтесался, но тамошние выражения, как видно, она изжить не сможет никогда. - А Фрема я тебе не отдам.
- Кого?
- Она Ефрема Даниловича так называет, - подсказала Лада. - Он почему-то с детства себя Фремом называет.
- У тебя же дело сложное получится, даже кровавое... А он у меня один. - Вывести из себя Сонечку было сложно или невозможно. - Ты же Ромку, предположим, не берешь.
- Он сам напросился, - с неожиданной гордостью объявил Ростик.
- Значит, у вас порода такая, Гринев, - процедила Сонечка, и почему-то так грустно стало, что Рост поскорее повернулся к лагерю пурпурных, который был с этих стен отлично виден.
- Почему Рындин сказал, что вас на заводе всего пятеро? - спросил он и указал на десятка два губисков, которые шастали по двору завода, определенно куда-то направляясь. - Волосатики не считаются?
- Мы тут на фронтире, - ответила Сонечка. - И напряженно у нас, так что лучше только людей считать. Остальные... Сегодня здесь, завтра - нет их. С ними вообще только Стас и может справиться, его-то они уважают... Без него тоже не обойтись, - неожиданно добавила она и сменила тему: - Ты когда к пурпурным сунешься?
- Как только подойдут аглоры, - ответил Ростик.
Разговор определенно не получился, вернее, он вышел не таким, как всем им троим хотелось, но с этим теперь ничего поделать было нельзя.
Аглоры прибыли ночью, когда Рост мирно спал в отведенном ему помещении, пропахшем пылью, старой, еще земной смазкой из нефти, а не из масел растений и сухой ветошью. Кровать, правда, была удобной. Поэтому Рост спал в свое удовольствие, пока не проснулся от того, что понял - он в комнате не один.
Старательно, медленно он запалил плошку с маслом, огляделся. Так и есть, на стульях сидели трое - Бастен, Ихи-вара и Зули. Все трое откинули из вежливости капюшоны нуз, поэтому лица их было хорошо видно.
- Я же говорила тебе, что он почувствует, - с небрежным, как показалось Росту, смешком проговорила Зули.
- Давно вы тут? - спросил Рост.
- Охраняют волосатые, а они - не самые бдительные, - бесстрастно, совсем не на вопрос Ростика, ответил Бастен. - Мы тут, как ты просил. Что будем делать?
Итак, невидимки прибыли. Поэтому, не дожидаясь подхода остального отряда, которому Рост отдал массу приказов и который был завален работой по горло, он отправился в лагерь пурпурных следующим же утром.
Внешне все выглядело вполне мирно. Он шагал с привычным солдатским сидором на плече, рядом маршировала Лада. За ними, то и дело переругиваясь по поводу забытых на заводе вещей, не то чтобы очень уж поторапливались, но и не отставали Ия с пермяком Мазановым. Где находились аглоры, было непонятно.