В основе феномена португальского колониализма находятся, по-видимому, два ряда взаимосвязанных факторов: объективные внешние, лежащие вне португальского колониализма и не зависящие от него, и субъективные внутренние, обязанные своим происхождением португальскому колониализму и полностью зависящие от него. К факторам первого ряда можно отнести то исторически детерминированное обстоятельство, что Португалия уже к XVIII в. намного отстала от других европейских держав в экономическом и военном отношении и сумела сохранить свои владения в ожесточенной борьбе за колонии, особенно усилившейся после завершения раздела мира в конце XIX в., лишь благодаря наличию острых противоречий между ее соперниками. Игра на противоречиях между крупными державами, лавирование между ними позволили Португалии, оставаясь в стороне от борьбы главных колониальных хищников, сохранить свою империю. Как правильно отмечает советский исследователь В. Л. Шейнис, «главным обстоятельством, помогавшим Португалии сохранить свои позиции в колониях, было острое соперничество между ее главными конкурентами» [192, с. 344–345].
Устойчивости португальского колониализма, несомненно, способствовало и то, что начиная с Метуэнского договора и особенно после войны за испанское наследство Португалия находилась в зависимости от Англии, которая, по выражению В. И. Ленина, «защищала ее и ее колониальные владения» [13, с. 383]. После второй мировой войны португальский колониализм находился под защитой западного империализма, и прежде всего блока НАТО во главе с США.
Что же касается внутренних факторов, то анализ собранных воедино из различных исторических источников сведений дает возможность воссоздать контуры и характер процесса генезиса португальского колониализма в XV–XVIII вв. и выявить некоторые его специфические черты.
Уровень общественного развития в африканских странах, подвергшихся португальской колонизации, был относительно высоким. В ряде из них еще до появления европейцев сложились раннефеодальные отношения, шел процесс феодализации. В этих условиях феодальная Португалия не могла привнести в эти страны более передовых общественных отношений. Португальский феодализм, хотя и был, несомненно, более развитым, чем раннефеодальный общественный строй, существовавший в таких африканских государствах, как Конго, Ангола, Лунда, Мономотапа, тем не менее не перерос того способа производства, который существовал в Африке ко времени португальской колонизации. Поэтому эта колонизация и вызванные ею факторы экономического характера не могли привести к исторически прогрессивной смене способа производства, к преобразованию феодальных структур в капиталистические. Напротив, взаимодействие в ходе колонизации двух в общем однотипных социально-экономических структур, базирующихся на феодальном способе производства, дополненное еще более отсталым рабовладельческим укладом, придало этому способу производства чрезвычайно устойчивый и застойный характер, законсервировало на долгое время существовавшие в Африке отсталые докапиталистические отношения.
Не меняло положения и стимулируемое великими географическими открытиями и колониальной экспансией развитие торгового капитала. Сам факт превращения части продукции в товары не приводит к смене форм производства. Кроме того, длительное сосуществование торгового капитала с феодальными структурами постепенно привело к компромиссу между ними, который проявлялся в том, что этот капитал, подчиняя себе непосредственных производителей, почти никогда не приводил к радикальным социальным переменам [158, с. 26–27].
Таким образом, португальская колонизация не принесла и не могла принести прогрессивного изменения общественного строя африканских стран, а, напротив, породила застойность социально-экономических отношений, крайнюю живучесть пережиточных форм производительных сил.
Более того, порожденные колонизацией сочетание докапиталистических производственных отношений с колониальным гнетом, тесное переплетение феодальных и рабовладельческих производственных отношений, ломка существовавших прежде общественных структур фактически означали регресс в общественном развитии африканских народов. Португальская экспансия насильственно нарушила нормальный ход истории этих народов, прервала восходящую линию их развития и на долгое время задержала их общественную эволюцию, которая, не будь колонизации, несомненно, шла бы теми же путями и в том же направлении, что и у народов Европы. Именно с колонизацией связан тот факт, что феодальный способ производства в Африке оставался незыблемым 400 лет. В то же время в тех районах континента, где доминировала первобытно-общинная структура, она была поставлена в такие условия, при которых оказалась не только законсервированной, но и как бы выключенной из исторического процесса общественного развития.