По свидетельству Барруша, в 1469 г. король Португалии сдал в аренду на пять лет торговлю Гвинеи лиссабонскому негоцианту Фернану Гомишу при условии, что он будет выплачивать королю ежегодную ренту в 200 тыс. рейсов. Кроме того, по условиям контракта Фернан Гомиш должен был ежегодно «открывать» 100 лиг (1 лига = 5 км) побережья [43, дек. I, кн. 2, гл. 2]. В 1471 г. моряки Ф. Гомиша достигли дельты Нигера и назвали эту часть Гвинейского побережья Коста-да-Мина («Берег рудника») [там же].
В одном раннем португальском источнике — книге Антониу Галвана, изданной в 1555 г. и основанной в значительной степени на Барруше, читаем: «Около этого времени были открыты острова Сан-Томе и Принсипи… а также материк, во внутренних районах которого находится королевство Бенин… Человек, сделавший эти открытия, был слугой короля по имени Секейра» [76, с. 27]. Обследовав Бенинский залив, португальцы обнаружили, что там можно покупать рабов. И вскоре в этот район, названный португальцами «Невольничьими реками»[4], стали регулярно приходить каравеллы из Португалии за «живым товаром».
Однако в течение более чем десятилетия португальцы не входили еще в прямой контакт с государством Бенин, которое находилось в некотором удалении от моря и было с ним слабо связано, так как торговые и политические интересы Бенина были ориентированы в сторону глубинных районов.
Первые упоминания источников о контактах португальцев с государством Бенин относятся к 1486 г., когда в район «Невольничьих рек» по поручению короля Жуана II прибыл его агент Аффонсу д'Авейру. К сожалению, не сохранилось никакого описания его путешествия, но известно, что он проник в хинтерланд. «Невольничьих рек» и, побывав в Уготоне, достиг затем г. Бенина. По словам крупнейшего знатока истории Бенина нигерийского историка А. Райдера, «на людей, привыкших к маленьким европейским городам, зажатым в тесное пространство между своими стенами, огромные размеры великого города Бенина произвели сильнейшее впечатление и убедили в том, что здесь, имеется государство гораздо большего значения, чем мелкие, княжества, которые они до этого встречали на Гвинейском побережье. Оба — согласно традиции это был Озолуа… — проявил живой интерес к иностранцам» [382, с. 30].
По свидетельству хрониста Гарсиа де Резенди, оба решил; направить вместе с д'Авейру в Лиссабон в качестве посла своего родственника, правителя княжества Уготон, «человека очень знающего и умного» [128, с. 41].
Описание первого посольства Бенина к королю Португалии мы находим в хронике Руи де Пина: «Король Бенина направил в качестве посла к королю Португалии негра, одного из своих губернаторов… так как он желал больше знать об этих странах, поскольку прибытие людей из этих стран было необычайным событием. Посол был человеком, умевшим хорошо говорить и имевшим природный ум. В Португалии в его честь устраивались большие торжества и ему были показаны многие интересные вещи. Он возвратился в свою страну на королевском судне, а король при его отъезде подарил ему и его жене богатые ткани. Он послал ценные подарки и королю Бенина. Кроме того, о «послал католических священников с инструкциями наставлять их в вере и строго осуждать ереси, идолопоклонство и почитание фетишей, распространенные среди негров этой страны. С ними отправились также и новые агенты короля, которые должны были остаться в этой стране и торговать перцем и другими товарами» [132, с. 78–79]. Этот рассказ подтверждается и сведениями, приводимыми Гарсией де Резенди.
Королевские агенты, приехавшие в Бенин вместе с д'Авейру и правителем Уготона, основали там торговую факторию, с помощью которой лиссабонское правительство рассчитывало добиться того, чтобы вся торговля Бенина шла бы исключительно через «Каса да Мина» (правительственное учреждение, созданное в Лиссабоне в 1482 г. для управления владениями и торговлей Португалии в Гвинее) [382, с. 32].
Португальские купцы завязали тесные торговые отношения с Бенином, продавая там бусы и ткани и покупая перец, слоновую кость и рабов, захваченных на войне пленников. «Торговля в этих местах, — писал Дуарти Пашеку Перейра в начале XVI в., — это торговля рабами и слоновой костью» [152, с. 49]. Как свидетельствуют современники, местные обычаи запрещал» продавать в рабство жителей Бенина, пользовавшихся покровительством обы, и рабами там могли быть только чужестранцы — представители других племен и народов. Открытие португальской фактории, несомненно, способствовало расширению масштабов работорговли, так как не только сделало это занятие выгодным «бизнесом» для бенинских работорговцев, но и создало неограниченно емкий рынок для сбыта «товара». Только за 28 месяцев (август 1504 — январь 1507 г.) фактор Сан-Жоржи-да-Мина зарегистрировал прибытие 440 рабов, главным образом из района «Невольничьих рек». Эту цифру Райдер считает возможным принять за средний объем экспорта рабов из португальской фактории в Бенине в начале XVI в. [382, с. 33]. Вывоз рабов шел главным образом в трех направлениях. Значительная часть рабов вывозилась на о-в Сан-Томе, где не было автохтонного населения, а жили высланные из Португалии Жуаном II крещеные евреи — мараны[5], португальские поселенцы и ссыльные. Чтобы поощрить заселение острова, король Жуан II дал его владельцу лицензию на импорт 1080 рабов из «Невольничьих рек» в течение пятилетнего периода. К июлю 1499 г. на остров были ввезены уже 920 рабов. Другой поток рабов шел на о-в Принсипи, белые жители которого тоже получили торговые привилегии в «Невольничьих реках». Третьим пунктом, куда попадали рабы из Бенина, был невольничий рынок в Лиссабоне, где их продавали агенты «Каса да Мина» и частные торговцы. Архивные документы показывают, что в Лиссабоне в 1554 г. из общего числа населения 100 тыс. человек было не менее 9500 рабов [382, с. 35–36]. В 1514 г. король Португалии Мануэл I предоставил четырехгодичную лицензию на торговлю с Бенином могущественному владельцу о-ва Принсипи Антониу Карнейру. Принсипи стал на несколько лет главной базой португальской торговли с Бенином.
5
В хронике Гарсии де Резенди читаем: «В 1493 г. король даровал Алвару де Каминья, рыцарю своего двора, капитанию на острове Сан-Томе с правом наследования и при условии уплаты ежегодной ренты в 100000 рейсов в "Каса да Мина". И поскольку кастильские евреи должны были уехать из его королевства в ограниченный срок, он приказал взять их в качестве невольников… а также взять как невольников и их детей, обратить всех в христианство и отправить с упомянутым Алвару де Каминья на остров Сан-Томе, чтобы удалить их от нашей страны и от их учений и от тех. кто мог им рассказывать о законе Моисея, чтобы они стали хорошими христианами и чтобы по мере того, как они будут подрастать и обзаводиться семьями, можно было бы заселить ими этот остров, население которого с тех пор стало расти» [128, с. СП].