— Красивые какие, — протянула тетка за сорок.
— Красивые, — передразнил ее стоящий рядом мужичок. — Знаешь сколько у этих душегубов крови на руках? Знаешь скольких людей они убили по приказу своего князя? — Он резко замолк, злобно зыркая на огромный экран исподлобья.
Мужчина поодаль весело крикнул.
— Да ты Степка просто злишься, что тебя на Остров не взяли.
Народ зашушукался. Личный домен Принца Стужи считался хорошим местом для проживания. Зарабатывали там не в пример больше, а жили сытнее. Только вот пускали туда далеко не всех.
— Если бы не дурил по молодости и не получил судимость, то может и жил бы в райских кущах, — продолжал нравоучать мужчина.
Народ еще больше оживился. Кто-то спросил за что посадили. Еще один посоветовал ехать на неосвоенные земли. Другой согласился, добавив, что если не ленится и руки растут из нужного места, можно везде неплохо устроиться.
Мужичок, которого назвали Степаном, не привычный к столь пристальному вниманию, ссутулился и ввинтился в толпу, исчезая.
Завершила внезапно возникшую дискуссию давешняя тетка, решительно заявив:
— Зато они не прячутся и воюют сами.
Люди загудели согласно кивая.
Магов боялись, уважали, боготворили, порой ненавидели. Но все — и поклонники, и недоброжелатели отдавали им должное: ни один чародей никогда не отсиживался во время войны в тылу.
Даже патриархи вступали в бой, спустившись со своих тронов. Потому что для них тоже действовало одинаковое для всех правило: на вершине может находиться только сильнейший. Он ведет клан вперед, и он отвечает за все. Аксиома, въевшаяся в кровь всех великих родов.
Кланы Триумвирата вошли в сенатский дворец, двигаясь плотной и единой группой.
Начали подъезжать остальные автомобили. Охотниковы Гагарины, Храмовы, Ураевы и другие рода в сопровождении молодой поросли своей крови (преследуя сразу две цели: ввести в свет наследников и приучить последних к большой политике), и в окружении отпрысков малых вассальных родов (тоже открытая демонстрация силы рода) проходили внутрь дворца Сената.
Вскоре трансляция завершилась. Камеры с сенатской площади отключили.
Люди начали разбредаться по летним кафешкам и ресторанчикам бурно обсуждая увиденное. В невнятное объяснение о реформе законодательства, как повода общего сбора патриархов, никто разумеется не поверил. И теперь все гадали, что же стало истинной причиной появления князей в столице, которой они предпочитали родные цитадели.
— … говорю тебе, Африку будут зачищать. Там знаешь сколько гадости после некромантов скопилось…
— … да какая Африка, Европа под боком, там этих магических уродов-мутантов не меньше…
— … а я думаю будут обсуждать, как склонить другие земли войти в Империум — силой или уговорами.
— … точно-точно, я тоже об этом слышал. Партия войны в Сенате давно уже требует подчинить независимые территории и установить во всем мире наши законы…
— … глупость какая. Ты хоть представляешь сколько для этого придется приложить сил? И откуда взять столько солдат?
— … а я бы пошел, если бы платили, как клановцам. Но ведь набирать будут в имперские рекруты…
— … раскатал губу — как клановцам, у них там очередь на несколько лет вперед расписана.
— … и льготы жирные…
— … да-а, за такие льготы я бы погонял в джунглях негров и латиносов с автоматом в руках…
За столом раздался взрыв смеха.
Но не только в обычных заведениях обсуждали причины срочного сбора. В самых фешенебельных ресторанах на последних этажах небоскребов шло обсуждение последних событий. Корпоранты и банкиры, бизнесмены и магнаты вместе со свободными магами и рядовыми одаренными из кланов строили предположения, что же явилось причиной приезда в столицу всех патриархов.
— … территорию делят, говорю тебе, решают кому что достанется, а уж потом будут раздавать подряды на восстановление. На западе осталось много земель…
— … как-то это мелко для князей, думаю дело в другом…
— …ходили слухи о крупном проекте, говорят нашли способ путешествовать в другие миры…
— … бред…
— … ерунда…
Но несмотря на резкую убежденность мысль стали обкатывать со всех сторон.
— … экспансия в другие миры… — благоговейным шепотом выдохнула особо впечатлительная особа.
В ответ раздался смех. Но внимательный слушатель уловил бы, что смех прозвучал слишком нервно. Никто не мог давать гарантией, что безумное предположение окажется ложью. Все давно поняли, что в новом мире возможно все.