В июне 1975 года оно прошло миллионную милю, или около двух миллионов километров!
"Док" (доктор) Юинг считал, что кораблю место в море, а каждый заход в порт - не что иное, как досадная потеря времени.
Разговор между Юингом и Ле Пишоном был краток. Он сводился к тому, что для изучения океанографии... надо идти в море. На следующей неделе "Вема" отправлялась в кругосветное путешествие через Кейптаун и Магелланов пролив. Ле Пишон получил приглашение принять в нем участие.
Цель путешествия? Проверить смелую гипотезу, которую Юинг, выдвигал вместе с Хизеном, исходя из показаний, еще не достаточно убедительных. Действительно ли хребты и расположенный на их гребне рифт тянутся вдоль всего сейсмического пояса, петляющего в океанах? Слишком рано, полагал он, доверяться теории расширения Земли, пока существование рифта на большей части пояса повышенной сейсмичности, на которую обратил внимание Роте, еще не установлено. Девять месяцев "Веме" надлежало делать зигзаги, пересекая линию повышенной сейсмичности в Атлантическом, Индийском и Тихом океанах.
- Вам необыкновенно повезло, - сказал он Ле Пишону на прощанье. - Безусловно, первый раз в истории Земли столь важное предсказание будет проверяться так эффективно и так быстро.
Юинг оказался прав. Участок за участком, от Атлантики до Индийского океана все подтвердилось точно. Рифт пролегал именно там, где, основываясь на местоположении очагов землетрясений, его располагали Юинг и Хизен, - он прорезал вершину хребта, ширина которого превышает 1000 километров.
Год за годом этот удивительный рифт оставался самой большой достопримечательностью нашей планеты. Однако знали о нем до смешного мало, и никто не мог достоверно указать его координаты, если не считать весьма приблизительных данных, полученных с помощью эхолотных промеров глубин. Операция "FAMOUS" должна была все прояснить. Три подводных судна собирались посвятить изучению рифта основную часть своих исследований.
Становилось очевидным, что, если мы хотим по-настоящему понять структуру дна океана, нужно приступить к изучению срединно-океанических хребтов и расположенного вдоль их гребня рифта. Ключ к познанию строения дна находился там. В последующие годы все сотрудники Ламонтского центра упорно стремились отыскать этот ключ. Юинг постоянно держал в море "Вему", к которой вскоре присоединился корабль "Роберт Д. Конрад", спущенный на воду военно-морским флотом США что называется с иголочки. Смычка между геологией и геофизикой с каждым годом налаживалась все более. Информация, полученная на исследовательских маршрутах длиной в сотни тысяч километров, была проанализирована и заложена в машинную память. Карты Хизена и Мэри Тарп впервые показали истинную картину, которую представляет собой дно океана.
И тем не менее найти ключ к ней предстояло не ученым из Ламонтского центра.
Почему? Не оттого ли, что они были чересчур поглощены поисками новых фактов в морских глубинах? До некоторой степени, может быть, поэтому. Но, так или иначе, все они оказались в стороне от идей мобилизма, особенно рьяно исповедовавшихся в Англии. Концепция постоянства океанических бассейнов превратилась у них в догму, которую они отказывались пересматривать. "Док" Юинг, когда с ним заговаривали о подвижности материков, отвечал: "Вы-то хотя бы не верите этим глупостям? Океан куда сложнее, нежели о нем думают".
На самом деле все было как раз наоборот: структура океанического дна предельно проста, и Гарри Хесс доказал это ровно через год.