– Будь ты проклят, Новак! – с невыносимой горечью крикнул я в пустоту рубки управления.
– А ведь он и правда был проклят… – осенило меня. – Этот добродушный астронавт-пилот никогда бы так не поступил. Как там сказал в предсмертной записи Мун Сильвер? Абсолютное Зло? Да, это понятие идеально подходило к тому, во что превратился наш товарищ по несчастью. Это Зло забрало уже троих из нас.
Все эти мысли раз за разом кружили, постоянно сменяя друг друга. Я пересел рядом с телом Элиз так, что теперь я спиной опирался к панели управления, вытянув ноги перед собой.
– Но мы победили! – я ухватился за эту мысль. – Я победил того, кто занял тело Новака! Я, Шнайдер и Хошино ещё живы! Хошино уже начала торможение корабля, значит, мы выживем.
Эти мысли немного придали мне сил для дальнейших действий. Я встал, ещё раз несмело окинул тёмное помещение своим взглядом. Трупы коллег лежали в мертвом молчании, словно шахматные фигуры, брошенные игроком после хоть и с трудом, но выигранной партии. Элиз всё также лежала в неестественной позе с перекрученной шеей. Новак тоже лежал всё в том же месте, где я совсем недавно разворотил ему голову самодельной трубой.
Я залез в карман комбинезона и достал баночку с нейростимуляторами, про которые я совсем забыл. Закинул ещё одну таблетку себе в рот и разжевал, поморщившись. Я снова забыл, что они очень горькие, и стоило бы просто проглотить их. Убрав баночку обратно в карман, я достал из другого кармана седативное средство и положил под язык. Это уже второй приём. Осталось столько же, потом наступят побочные эффекты от передозировки.
Хотя, какие тут побочные эффекты? Я уже второй раз принял одновременно успокаивающие и, противоположные по эффекту, стимулирующие таблетки. По прибытии на Землю необходимо будет пройти полный курс очищения крови в какой-нибудь хорошей частной клинике.
– Надо возвращаться, – вслух сказал я, чтобы хоть на мгновение избавиться от этого оглушающего чувства одиночества, и посмотрел на наручные часы.
Что? Не может быть! Таймер обратного отсчёта показывал, что осталось менее пятнадцати часов до прилёта на Землю. Это, конечно, уже неверная информация, времени до прилёта теперь должно быть немного больше, Мику всё-таки запустила торможение корабля. Но неужели, пока я тут занимался самобичеванием, действительно прошло больше пяти часов?
Надо срочно возвращаться к Шнайдеру и Хошино, сообщить им печальную новость про Элиз, дать послушать посмертную запись Муна и подробно изложить свои мысли про Новака.
Я снял с себя уже не нужный баллон с кислородом и направился обратно в тёмный коридор. Проходя мимо раскрытых створок входной двери, я ещё раз обернулся, окинув взглядом тёмное помещение рубки управления, и делая уверенные шаги, пошёл к телу Муна Сильвера, чтобы забрать его диктофон, который я оставил рядом с ним.
Я шёл уверенно, не боясь очередного появления псевдопауков или очередного появления охотника. С ними было покончено, я был в этом убеждён. Но всё же темнота, еле-еле рассеиваемая моим нательным фонарём, сильно мешала моему движению.
Я увидел у стены тот самый изоляционный материал, которым мы с Элиз укрыли Сильвера. Подойдя к изоляционному покрывалу, я его приподнял, чтобы достать оставленный там диктофон. И резко отдёрнул руку.
Из-под покрывала выскочило, наверно, с сотню мелких чёрных тварей. Маленькие, размером лабораторную мышь, псевдопауки, а это были точно они, я их ни с кем другим не перепутаю, бесконечным потоком выползали из-под изоляционного покрывала и разбегались в разные стороны, скрываясь в тени.
– Чёрт, чёрт, чёрт! – выругался я, отходя на два шага назад.
Когда поток мелких чёрных тварей иссяк, я резким движением откинул изоляционное покрывало с тела Сильвера. Точнее с того, что от него осталось. Плоти и одежды не было, даже оставшиеся его кости были погрызены. Приди я сюда ещё немного позже, не нашёл бы вообще ничего под этим покрывалом.
Но диктофон лежал рядом с останками в том же месте, где я его оставил, неповреждённым. Я быстро схватил его и побежал прочь отсюда. Меня охватил очередной приступ паники, нарастающий прямо из глубин моего сознания.
Почему эти твари ещё живы? И их так много! Я был уверен, что они исчезнут, как только мы разберёмся с Новаком. Почему? Почему? Почему?
У меня не было ответа на этот вопрос. Я бежал, постоянно спотыкаясь о собственные ноги. В тенях мне постоянно мерещились эти мелкие псевдопаучки, которые буквально обглодали тело Сильвера.
Мысль о том, что большинство из этих мелких паучков направились к телам Элиз и Новака придавала мне сил для бега. А если эта мелочь отожрётся и станет такими же крупными особями, как те, с которыми я уже встречался?