Эта мысль не оставляла его до входа в тоннель.
Но когда перед косматыми чудовищами послушно разверзлась стена, и Уилл оказался в комнате у него моментально изменилось мнение, о пленивших его: соорудить освещенные и хорошо вентилируемые подземные тоннели, создать помещение, в котором светом управляет кровать, могли только люди, стоящие на высшем уровне развития, обладающие исключительной культурой, и сильно развитой промышленностью, знающие химию, продуктом которой являются «камни», послужившие сырьем для кровати, стола и всего остального.
Правда, все это не вяжется с внешним обликом сноуменов, во всем напоминающих огромных орангутангов.
Уилл безразлично махнул рукой, подошел к тюкам и принялся распаковывать их. Все, что лежало в палатке и вне ее, сноуменами было принесено, даже винчестер с коробкой патронов и пистолет, на всякий случай, Уиллом снятый с погибшего члена экспедиции.
Из тюка с консервами Уилл отобрал банку галет и паштет из куриной печёнки, полез в карман, пошарил в нем, и в усмешке скривив губы, неторопливо ощупал все карманы — ни в одном из них ножа не оказалось.
Уилл отлично помнил: вчера вечером свой единственный нож он положил в карман. Неужели же в тот момент, когда «предводитель» на руки поднимал Уилла, нож выпал?
Уиллу стало неприятно. Консервные банки по заказу экспедиции сделаны из особо прочной жести, покрытой сплавом непроводника тепла, а в утерянном ноже имеется специальный резак для вскрытия банок. Голыми руками консервы не возьмешь.
Как нарочно, голод, с утра дававший знать о себе усилился. Обескураженный Уилл одну из банок поковырял пистолетным шомполом, постучал об пол и с досадой отложил в сторону. Оставалось одно: ждать прихода кого-либо из сноуменов и попросить нож. Не может быть, чтобы существа, пусть косматые и звероподобные, но умеющие строить подземные сооружения, не имели ножа.
Решив так, Уилл налил из графина в стакан воды, залпом выпил ее и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Свет погас. Растянувшись на мягком матраце, Уилл почувствовал блаженство. По телу поползла приятная истома. Ему не хотелось ни думать, ни двигаться, ни есть…
9. В карантине
Уилл проснулся в бодром настроении. Потягиваясь, он в уме перебрал события последних дней и пришел к выводу: в гибели экспедиции он не виновен и совесть его чиста, а то, что он оказался в плену, судьба. Что ожидает его?
Во всяком-случае его не съедят и не уничтожат. Возможно попытаются от него узнать что-либо, но что «профессор» знает? Уилл усмехнулся: «профессор». Он профессор для прессы, для широкой общественности, а так… его специальность организовывать поиски ноева ковчега, «сноуменов», а если понадобится, то и Атлантиды, или сокровищ с затонувшего «Черного принца».
Вскочив с постели, Уилл быстро закончил туалет и принялся искать что-либо подходящее для того, чтобы вскрыть банку с галетами и консервы. Правда, ему не хотелось есть, но подкрепиться следовало, хотя бы для того, чтобы не обессилить. Ничего не найдя, Уилл махнул рукой: «Ладно, подождем «сноуменов».
Взгляд, его упал на графин, полный до краев, он стоял не там, где его ставил Уилл. Следовательно ночью «сноумены» заходили в комнату и, сменили воду. Уилл машинально налил стакан и медленными глотками выпил. Вода показалась ароматизированной приятной на вкус.
…Сам перед собой рисуясь, насвистывая песенку, Уилл начал осматривать комнату и прежде всего, вынул один из ящиков «картотеки». С виду ящик был мраморным, но по весу оказался легче деревянного. В нем лежал белый цилиндр длиной до пятидесяти и в диаметре около десяти сантиметров, пустотелый, с четко выраженными короткими выступами по оси и с бесконечной узкой бороздкой, насеченной по поверхности.
Повертев в руках и не поняв его назначения, Уилл водворил цилиндр на место и выдвинул подряд ящиков двадцать, В каждом из них хранились точно такие цилиндры.
Предмет, внешне похожий на телевизор, при детальном, осмотре оказался каким-то прибором. Его крышка легко, отделилась и Уилл увидел внутри ящика из пластмассы «под яхонт» до ста разноцветных кнопок и пуговиц на двух щитах, значительно удаленных один от другого и опутанных тончайшей паутиной.
Уилл с удовольствием поковырялся бы и в приборах под потолком, но они для него были недосягаемы. Окончив осмотр ложа и матраца, Уилл начал разбирать и рассортировывать свое имущество, сложил его в свободном углу, а затем присел к столу, раскрыл толстую тетрадь-дневник экспедиции и после записи: «Через десять минут вылетаем, настроение бодрое», поставил многоточие, вывел новую фразу и начал записывать события, развернувшиеся после старта с аэродрома — положение может измениться и дневник когда-либо окажется в руках культурных людей, которым небезынтересно будет узнать правду об экспедиции Уилла.