– О тебе, обо мне, о нас, – произнес он, и я кожей почувствовала его взгляд.
– Ты мне нравишься. Очень, – начал Сохин, после непродолжительной паузы. – Да, сначала, когда вы с братом остались одни, я вас поддерживал, как мог. Признаю, ты была для меня как сестра. Но потом, после поступления в МГУ на один факультет, позже на курсы космонавтов, в Космическую Академию, наконец, в «МАИК» я понял, что ты для меня больше, чем просто друг. К тому же, когда ты вступилась за меня из-за моих неправильных расчетов координат двух спутников, из-за чего они чуть не столкнулись, я осознал, что мы могли бы быть вместе, но я не мог перебороть себя. Перебороть свое смущение и узнать, что ты чувствуешь. А сейчас, когда мы летим в такое путешествие, к тому же ведь именно ты будешь возглавлять полет на «Celeritas». Да, я догадался, что без тебя проход в зеркальную вселенную не состоится, – остановил он меня после моего удивленного вздоха. – Я знаю, что это для тебя очень важно, поэтому ничего не говорил, но это не значит, что я не переживаю и не боюсь за тебя, поэтому я хочу спросить, станешь ли ты моей женой.
После этих слов мне показалось, что время остановилось. Что он сейчас сказал? Стать его женой?
– Я согласна, – прошептала я.
Его глаза радостно заблестели, такая родная и милая улыбка растянулась на его лице. Он оттолкнулся от небольшого шкафа, рядом с которым он находился, и завертел меня в танце. В этот момент нам никого другого не нужно было. Только он и я, что может быть лучше.
Спустя 38 часов после объявления меня женой Михаила Валерьевича и 37,5 часов после выхода с МКС-1, мы пятеро счастливчиков сидели пристегнутыми к своим креслам на борту «Орла». Мне необходимо было снова отодвинуть все эмоции на второй план, но кто же знал, что это будет так сложно сделать, поэтому я отслеживала данные по системам корабля и внутренне успокаивалась, ведь впереди путешествие, которое наверняка и бесповоротно изменит наши жизни.
– Венера Александровна, все показатели в норме, мы можем начинать отстыковку, – произнес Алексей Дмитриевич, кладя руку на рычаг управления.
Я в последний раз посмотрела на сосредоточенные лица своего экипажа и устремила взгляд в беспросветное космическое пространство.
– Поехали.
…
Темнота. Пугающая и одновременно такая манящая темнота. Порой я чувствую себя елочной игрушкой, которую подвесили когда-то давно и забыли. Да, наверно, это самое правильное описание моего состояния. Мы как будто стоим на месте, изо дня в день делаем одно и то же. Те же разговоры. Никакого движения.
– Можно к тебе? – услышала я позади себя. Это Миша постучал по косяку проема.
– Да, конечно, – грустно улыбнулась я ему.
– Опять углубилась в свои мысли? – он как обычно подлетел и обнял меня за талию. – Хочешь поговорить об этом?
– Нет, черт возьми, не хочу! Или да? Я не знаю, все очень запутанно, – я высвободилась из его объятий. – Сегодня мы прибываем на нужную нам точку, а я понятия не имею, сможем ли попасть в зеркальную вселенную, выйти из нее. Может, мы вообще застрянем, или улетим так далеко, что заблудимся и, в конце концов, погибнем!
– Веня, во-первых, капитану космического корабля не престало срываться перед кем-то из его экипажа. Во-вторых, я верю и тебе, и в тебя. Я знаю, что ты храбрая, что ты найдешь выход из любой ситуации…
– Да, откуда ты это знаешь?! – воскликнула я, резко взмахнув руками.
– Милая моя, из своего сердца. Все очень просто: я тебя люблю. А когда человек испытывает такие чувства, он становится другим. Он начинает слушать и слышать, узнавать все привычки и начинать понимать сокровенную часть души, поэтому я знаю, что у тебя все получится, что бы ты ни задумала.
Сохин снова медленно притянул меня к себе, внимательно следя за моими движениями, чтобы я снова не взбунтовалась. Но в этот раз я позволила Михаилу помочь мне почувствовать себя в безопасности. Он аккуратно убрал отросшую челку мне за ухо и поцеловал в лоб. О чем я могла еще мечтать в космосе? Теплые прикосновения родного человека, тихие слова поддержки и его улыбка.
– Эй, Веня, плакать в невесомости лучше не надо, а то твоя несчастная слезинка сломает корабль. Как же тогда мы поженимся с тобой? – И он заглянул мне в глаза своими веселыми, темно-карими.
– Я недавно перечитывала письмо отца и нашла одну интересную вещь, которую раньше не хотела замечать. Показать тебе? – после его утвердительного ответа я подлетела к шкафу, стоящему неподалеку, и вытащила небольшой светло-голубой конверт.