Даже у нас с Каей выступил пот, несмотря на расстояние и щиты.
— Во что мы вляпались, Эрано? — поделилась опасениями Кая, когда представление закончилось.
— В ещё одну грань этих земель.
Лично я остался доволен. Всего за одно утро увидеть столько всего. То, что Сарко исчез — никак не омрачало, наоборот, радовало. Если бы не уверенность, что мы его ещё увидим, на радостях бы станцевал.
— Я закончил, — раздался голос Дармана. — Можете возвращаться в лагерь. При свете дня проход между мирами не откроется, сами знаете. Отдохните, восстановитесь и готовьтесь к приходу ночи. Её сила набирает обороты.
Инквизитор достал походный столб и показал, что отметка сдвинулась ближе к «опасной». Плохи дела. Обычные ночи для опытных практиков не страшны. Опасные — как повезет. С той стороны может заглянуть такое, что лучше его не встречать.
— Пора спускаться, — отлипла Кая от ветки. — Идем в лагерь. Проведаем наших и решим, что делать.
— Идем, — согласился я.
Гвардейцы, скорее всего, не уйдут. Останутся сторожить в надежде, что их господин вернется. Нам же задерживаться смысла нет.
— Мир устроен совсем не так, как ты можешь себе представить! — с жаром говорил жрец, начав по второму кругу убеждать Сарко, что надо присоединиться к нему.
— Я потомственный аристократ. Не рассказывай мне про то, как устроен мир. Чего я не знаю?
— Всего! — моментально завёлся жрец. — Ты не знаешь всего! — брызгал он слюной. — Само название наших земель выдает главный секрет! Вторые! Мы всего лишь вторые! А настоящая жизнь начинается там, где первые!
Темному Герцогу потребовалось несколько минут, чтобы просчитать своего противника. Мелочного, завистливого, нестабильного психически, эмоционального и ненавидящего аристократов. Жрецу доставляло особое удовольствие знать что-то, чего не знает аристократ, то есть Сарко, которого он так ловко поймал.
Надави на любимую мозоль, и всё. Этого хватило, чтобы жреца понесло.
— Земли первого порядка — миф. Хочешь убедить меня, что это не так? — со скепсисом ответил Сарко.
— Если они миф, зачем называть наши земли — вторыми? — парировал жрец. — Боги существуют! Как и бессмертные! Это то, к чему действительно надо стремиться! Какой смысл быть королем или императором, если умрешь!
Жрец говорил это так, будто ему каждый день предлагают стать императором, а он отказывается, потому что предложение не слишком выгодное.
— Почему я должен тебе верить? — ударил Герцог по ещё одной больной мозоли, напрямую влияя на эмоции противника.
Тот обладал нулевым восприятием в области эмпатии. Да и бойцом был посредственным. Если бы не источник, что давал ему чуть ли не бесконечный резерв энергии, его бы любой гвардеец разделал, не то что Сарко.
— Не верь! — рассмеялся жрец. — Тогда я тебя убью!
Это заявление не впечатлило Сарко. За их не такой уж долгий разговор жрец угрожал седьмой раз. Были и конкретные предложения. Убить инквизитора, его слуг, зачистить гвардейцев и всех, кто пришёл с Сарко. Проще говоря, избавиться от свидетелей. По мере болтовни аппетиты жреца росли. Начал он с одного инквизитора, перешёл ко всем остальным, а сейчас…
— Поэтому у тебя нет выбора! Ты должен убить всех и принести их в жертву! Доказать лояльность! За это ты получишь силу, о которой не мог и мечтать!
«Ну вот, — подумал Сарко. — Уже не просто убить, а принести в жертву».
О подобной силе он и правда мечтать не мог. Какой дурак будет мечтать о заемной силе? Только неудачник, слабосилок, у которого нет никаких перспектив.
Жрец резко заткнулся, когда канал, по которому он тянул энергию, иссяк и разорвался.
Этим Сарко и воспользовался. Нанёс концентрированный удар, прошёл защиту и снёс жрецу голову.
На этом жизнь его закончилась.
— Наконец-то он заткнулся, — сказал вслух Сарко и приступил к полноценному осмотру сектантской базы в другом мире.
Новость в основном лагере восприняли по-разному. Ингрид слегка охренела, Лизке было пофиг, Кирий её разбудил и тренироваться погнал, Резано и Хала взволновались, но, посмотрев на меня спокойного, быстро расслабились.
— Неожиданно, — только и сказал Резано, выслушав подробности битвы. — Думаешь, Сарко вернется?
— Через два дня узнаем, — пожал я плечами.