Я вел «Арго» чрезвычайно осторожно. От неприятной бортовой качки рулевые весла дергались, постанывая, в уключинах. Я вполне отдавал себе отчет в опасностях, подстерегающих галеру в проливе Китира. Мне вовсе не улыбалось по примеру Менелая или Улисса мчаться по воле стихий через Критское море. А потому мы загодя убрали пришнурованное снизу к главному парусу полотнище, сам же парус взяли на гитовы, подтянув его к рею, чтобы нас не застал врасплох внезапный порыв ветра. По мере сближения с Малеей мыс принимал все более причудливую форму. С севера он напоминал профиль злобного скорчившегося павиана: подбородок лежит на передних конечностях, мощные плечевые мышцы вздулись бугром над затылком, глаза под нависшим надбровьем устремлены на юг. Оконечность мыса напоминала торчащий кверху нос.
Из-за полуострова стремительно выплывали облака — верный знак того, что за мысом дует сильный ветер. Перевалив через гребень, эти небесные флаги начинали кружиться и петлять и разрывались в клочья. На всем участке моря между мысом и видневшимся вдали островом Китира заметно прибавилось барашков. Дело явно шло к шторму, сейчас выходить в пролив было слишком опасно, и я поспешил распорядиться об изменении курса, решив искать укрытие у самого мыса, хотя лоция не сулила там никаких убежищ. Дерри взялся за весло, чтобы развернуть «Арго». Частая волна затрудняла греблю, ветер тоже делал свое, и после третьей попытки мы сдались. Галера легла бортом к ветру, качаясь с боку на бок, и ее заметно сносило в открытое море. Наша команда насчитывала всего девять гребцов — слишком мало, чтобы справляться с пятитонным весом судна и груза. Между тем необходимость найти укрытие становилась все острее. Джон и Рик подтянули резиновую лодку, которая подпрыгивала на буксире за кормой, и мы превратили ее в аутриггер, соединив двумя веслами с галерой. Джон прыгнул в лодку, запустил подвесной мотор, и мы, используя совместную тягу паруса и мотора, пошли на сближение с берегом, с тревогой наблюдая за тем, как волны силятся опрокинуть лодчонку.
Примерно в миле к северу от мыса я заметил у самой воды что-то вроде маленькой часовенки. Повинуясь внутреннему голосу, направил туда «Арго» — и не напрасно: мы увидели мелкую бухточку, где другие мореплаватели в таких же обстоятельствах явно находили спасение от шторма, оттого и соорудили часовню, воздавая благодарение богам. Бухточка служила надежным убежищем только при вестовом ветре; в иных случаях она могла стать западней. Другой заливчик метрах в четырехстах от нашего сейчас находился как раз на пути нисходящего ветра. Срываясь вниз по склону полуострова, шквалы пенили поверх воды и уносили в море крутящиеся жгуты водяной пыли, рождая в воздухе маленькие ядовитые радуги, которые тут же рассыпались, когда создавший их вихрь спотыкался о прибой на рифе.
Мы отдали веером три якоря с кормы и двумя крепкими линями пришвартовали «Арго» к скалам на берегу. Но как ни крепко была привязана галера, налетающие сбоку шквалики дергали ее во все стороны, не давая покоя. Ветер шуршал сухими ветками боярышника и срывал листья с олеандров, укрытых в спускающемся к бухте ущелье. Там, где оно упиралось в пляж, мы у подножия низкой скалы обнаружили маленькое углубление с родником. Потревожив роскошную тучную лягушку, давно не видевшую людей, мы выудили из родника сухие ветки и предусмотрительно наполнили канистры, хорошо понимая, что если, не дай бог, нас отнесет в море, главной проблемой будет нехватка пресной воды.
Как вы помните, корабли Улисса были-таки отнесены в море буйным северным ветром: «…волнение моря и сила Борея… сбили нас, обходящих Малею, с пути, отдалив от Киферы». Описание Улисса вполне реалистично, и курс, которым шла флотилия, был продиктован здравым смыслом. Улисс подчеркивает, что направлялся за Китиру. Этот остров лежит прямо на юго-запад от Малеи; видимо, двенадцать кораблей Улисса отнесло к его восточным берегам. Можно представить себе, что галеры пытались зацепиться за якорную стоянку у острова, однако им это не удалось, после чего впереди простиралось лишь открытое море.