- Слушай, - сказала Она вдруг. - А где край у этого мира?
- Край?! - поразился Он. - Какой край?
- Какой - какой... Край. Не знаешь,что такое край? - Она пожалела, что сказала Ему про край. Не надо было этого говорить. Вон глаза у Него сейчас вывалятся. Она представила, что будет если они действительно вывалятся. Покатятся по земле? Или нет? Или как они там устроены? Держатся наверное там на чем-нибудь, на ниточках каких-то. Она устыдилась своих мыслей и удивилась тому, что устыдилась. Вот не было же с Ней раньше такого никогда! Он наконец отвернулся от нее и сел рядом. Он пытался переварить в своей голове то, что услышал и увидел. Получалось плохо. Он тряхнул головой.
- Брось, - сказал Он. - Что это с тобой? Не выспалась? Он замолчал. Как это может быть - не выспалась? Разве можно - не выспаться? Что-то произошло, пока Он спал. Что? Он машинально пошарил вокруг себя и поразился - рука не нащупала яблока. Странный какой-то день сегодня. А, они далеко отошли от яблонь. Придется вставать, идти... А зачем? Что-то мне не хочется яблок. Тогда грушу... И грушу не хочется...
- Грустно мне, - неожиданно сказала Она.
"Грустно" - повторил Он про себя. "Грустно"... Слово какое-то хрустящее. Словно капуста во рту хрустит. - Слушай, - Он наклонился к ней. - Ты не знаешь, здесь капуста где-нибудь растет?
Она резко повернулась. Теперь у Нее были круглые глаза. - Не знаю. А что это - капуста?
- Ну, капуста... На зубах хрустит. Вкусная...Должно быть...
- Сладкая?
- Н - не знаю. Кажется нет.
- Я тоже хочу капусты! - объявила Она. - А то что же это - все сладкое да сладкое. Пошли поищем? - Пошли. Полдня они провели в поисках капусты, устали, присели под развесистой грушей. Он выбрал самую спелую, сорвал, подал Ей. Она машинально откусила, пожевала и вдруг швырнула грушу в кусты. Он молча наблюдал за ней. За полдня Он как-то свыкся с мыслью о том, что Она стала не такая, как всегда. Мало того, Он и себя ощущал не таким, как всегда. Что же все-таки произошло, пока Он спал? Она срывала груши, откусывала маленькие кусочки и выбрасывала.
- Надоели они мне, - пояснила на его недоумевающий взгляд. Он покивал, соглашаясь. Действительно, надоели. И ему тоже. Груши. Яблоки. Бананы. Киви. Вишня. Земляника. "Мяса хочу!" - неожиданно подумал Он. - "Вот это да! Мяса. Это же надо кого-нибудь из зверушек убить..." К нему подскочила белка, посмотрела блестящим глазом, убежала. "Вот эту белку - убить? И поесть ее мяса?" Что же это лезет в голову, а? Интересно, почему это белку вдруг? У нее мяса-то на один укус. Надо кого-нибудь побольше. Зайца, например. А еще лучше - оленя. Вот где мяса-то! Он посмотрел на нее. Она сидела, обхватив колени руками и смотрела на Него. Сказать Ей про мясо? Ну уж нет! Как Она ухватилась за капусту. А тут убивать кого-то придется. Того же оленя. И еще неизвестно, понравится ли им мясо. Может его и есть-то нельзя. Может у них от него животы будут болеть...Болеть... Как это - болеть? Ерунда какая-то лезет в голову. Впрочем, может быть и не ерунда. Наешься мяса, вот живот и заболит. В наказание. Наказание... Кто накажет-то? Голос? А что, Голос и накажет. Да нет, причем тут Голос. Как это я убивать-то буду? Здесь все звери ручные, доверчивые, с рук едят. Это как-же подманить его, значит, а потом... Как убить-то? Ну, это, положим, не проблема. Палкой. Или шею свернуть. Руками... Он содрогнулся.
- Ты что? - спросила Она. Она наблюдала за ним во время этих его размышлений и видела, как меняется Его лицо.
- Ничего. Задумался.
- О чем?
- Да так... Ерунда.
- А все-таки?
- Не приставай!
Она отшатнулась. Так с Нею Он еще не разговаривал.
- Ладно, извини. Погорячился. Она улыбнулась. Нет, воистину сегодня
странный день.
* * *
Исполнитель.
Бумагу я нашел на столе в гостиной. Раньше, в самом начале, когда стола еще не было, бумаги появлялись на обшарпанном подоконнике, и даже не в этой квартире, потому что этой квартиры тогда тоже не было. Тогда у меня была комната в коммуналке. Тогда я был нищ, жизнерадостен и полон надежд. Теперь я богат, циничен и надежд у меня нет. Теперь у меня есть огромная пятикомнатная квартира, в которой я теряюсь как таракан на площади и пять мебельных гарнитуров в стиле ретро, самых дорогих, помпезных, и потому бессмысленных. Но все, кто сюда заходит, соловеют от зависти и пытаются мысленно подсчитать мои доходы, и у них это плохо получается, ум у них заходит за разум и они начинают нести околесицу. Поначалу я смущался, в ответ на вопросы "Где работаешь" и "Сколько получаешь" бормотал что-то невнятное, но вскоре научился делать такой вид, что каждый понимал: такие вопросы задавать нельзя. Меня принимали кто за особо секретного физика, кто за особо секретного агента спецслужб, кто за крупного, но, опять-таки, особо секретного правительственного чиновника. Я посмотрел на стол. Он красного дерева, друзья мои, и по сравнению с другими известными мне столами выглядит как "Титаник" рядом с каботажным пароходиком. За этим столом может свободно разместиться тридцать человек. Он надежен. Невозможно представить, что у него может расшататься ножка. Он сделан в стиле какого-то там по счету Людовика. Он внушает благоговение. От него веет чем-то мистическим. Словом, это богатый добротный Стол с большой буквы. И на этом Столе сиротливо лежала Бумага. Я не спешил брать Бумагу. Это раньше я с сердечным трепетом и подгибанием коленок хватал Бумагу и жадно прочитывал, и пытался уловить в ней великий смысл. Сейчас же я спокойно одел персидский халат и побрел в ванную, шаркая персидскими туфлями, умылся, почистил зубы, побрился, долго и хмуро смотрелся в зеркало и неприязненно думал о том, что вот не было же никаких бумаг полгода, и тут на тебе, появилась. Это значит - куда-то ехать, что-то делать, работать, словом. Отрабатывать свое богатство. А не отказаться ли к чертовой матери? Меня передернуло. Это от поручений мафии можно отказаться, хотя бы теоретически. А от этих поручений отказаться нельзя. Даже теоретически. Проклиная себя на разные лады, я побрел в гостиную, взял Бумагу и сел в кресло. О, кресло заслуживает целой поэмы оно кожаное и до невозможности мягкое, а кожа на нем такая, какую вы, друзья мои, и не видели никогда. Но я отвлекся. Я отвлекаюсь потому, что мне не хочется читать бумагу. Я вздыхаю, потому что читать все-таки надо, и начинаю читать...
Глава 2. Младенцы.
- Ну, как успехи?
- Не думаю, что положительные.
- Вот как. Расскажи.
- Позавчера они весь день что-то искали.С трудом понял - что.Капусту.
- Капусту? Интересно. Нашли?
- Нет, конечно. У нас здесь нет капусты.
- Почему?
- Не предусмотрена.
- А зря.
- Капуста - грубый овощ.
- А какие блюда получаются из этого грубого овоща...
- Это не существенно. У них есть все, чтобы утолять голод.
- А им захотелось капусты. Мне кажется, это хороший признак. Дальше.
- Вчера они целый день с небольшим перерывом шли в одну сторону, стараясь идти прямо. Искали край мира.
- Кстати, что у нас там с краем мира?
- Край мира для них скрыт.
- Почему?
- Как ты не поймешь... Если они увидят край мира...
- Что же произойдет, если они увидят край мира?
- Это будет большой шок для них.
- А ты, стало быть их от этого шока оберегаешь. Считаешь - они еще не готовы? Зря ты так думаешь о них. В них проснулось любопытство.Пусть увидят, где они живут.
- И поймут, что их мир - это всего лишь маленький клочок?
- О да.
- Они возненавидят этот мир.
- Естественно. Они его уже ненавидят. Только еще не понимают этого.
- За что же они его ненавидят?
- За то, что в нем нет капусты.
- Смеешься?
- Нисколько. В нем нет капусты, какой-нибудь брюквы, еще чего-то.
- Далась им эта капуста. Хорошо, я насажу капусту.