— Сегодня, в восемь или сейчас вместо торгового центра, ты едешь со мной до офиса и там ждёшь целый день.
Испуганно округлила глаза.
— Нет уж, не надо мне такого счастья, твои эти ах и ох Михаил Геннадьевич сожрут меня. Смотреть как...
— Бальзамом на душу...
— Это не ревность, — возмутилась Алекса. — Противно просто.
Теперь его очередь улыбаться. Не любит бывать в офисе, говорит женская половина расстилаются перед ним и вздыхают в спину. А её закидывают ядовитыми стрелами.
На часах девятнадцать пятьдесят, машина Грановского у ворот дома Нестеровых. Алекса неторопливо обувается под взглядом Димки.
— Дырку во мне просверлишь.
Нестеров младший, сложив руки на груди привалился к косяку.
— Домой-то хоть вернёшься? Или не ждать?
— Я предупрежу.
— Алекса.
— Что Дима?
Махнул рукой, ушёл недовольный. И чего они все к ней прицепились. Вика, Димка, Алёна. Мать, и та объявилась, в попытке поговорить о её отношениях. Хватит! Достали! Артемьева не хватает для полного комплекта. Про Уимберга молчит, игнорит, на звонок не ответил и даже не перезвонил, с того дня так и не объявился больше. Схватила рюкзак и хлопнула дверью.
Подумай Алекса, такая огромная разница в возрасте, а если, а то, а вот это... Мысленно зарычала, попыталась выдохнуть, не вышло. Заметит сразу, а она не хочет ему подобного рассказывать и врать не желает. Договорились же, только нарушать постоянно приходится. Села, потянулась сразу и рта раскрыть не успел, поцеловала, снова и снова.
— Вот умеешь сбить с мысли, лиса, — отъезжая.
По пути к центру поглядывает, девчонка не отлипает от телефона, в итоге выхватывает и бросает назад. Не возмутилась, промолчала.
— Ну ты чего? — спрашивает мягко.
— Можно не буду отвечать, — сама не спрашивает, утверждает.
Разрешает, крепко сжимает пальцы, даёт понять он рядом. Давно вышел с тех лет, когда за ручку ходят, так казалось, а её ладошку нет сил отпустить. Словно привязанный, хотя бы так, Алекса с проведённой ночи у него держит дистанцию. Каждую свободную минуту уделяет ей, вырывается и несётся, полчаса побыть рядом, десять минут пока везёт до работы, час разговоров по телефону. Тянется в ответ, обнимет крепко и молча переживает свои проблемы в одного. Давить нет намерения, добивается доверия.
Замечает как справилась с собой, внутри явно ведёт диалоги, заметно неприятные. Берёт за руку и ведёт ресторан, накормить, чтобы подобрела, а потом огорошить серьёзным разговором.
Тёплая ладонь Грановского успокаивает. Как только не пытается притормозить процесс, увязла по самые уши. Тянется, скучает в течении дня, ждёт звонков и встречи. Усилием воли отказывает себе в возможности проводить с ним больше времени.
Перед глазами мелькает знакомый профиль, лицо не свежее, сколько прошло с последней встречи. Неделя наверное. Не один, помогает одеть пальто спутнице. Пальцы Грановского сильнее сжимают ладонь.
— Какая встреча! — театрально начинает Алекса.
Уимберг разворачивается, но Алекса уже смотрит не на него. Её пронзает ощутимо взгляд прекрасных глаз. Эффектная, отмечает про себя девчонка. Идеальной формы полные губы растягиваются в фальшивой улыбке.
— Андрюш, а ты куда пропал? — продолжает Алекса, не замечая каменное изваяние рядом.
Андрей одевается сам и только потом уделяет время Алексе. Показывает всем видом, подождёшь.
— Разве во мне есть нужда, передал вроде в надёжные руки.
Пассия Уимберга стреляет глазами в переплетённые пальцы, обдаёт неприязнью.
— Что с лицом? — Несвежесть на самом деле подзажившие побои, отмечает Алекса.
— Ну, здравствуй, — обращается сверкающая лоском фурия к Грановскому.
Алекса удивлённо вскидывает лицо и обратно на пару Уимберга.
— Неожиданный выбор. Хотя... — смётся звонко, оценивая эффект по эмоциям девчонки.
— Если я позволил ходить по этой земле и не оглядываться, не значит, что разрешил разговаривать, — холодно выдаёт Грановский.
Андрей бесцеремонно, под руку, выводит пару на улицу. Продолжения не будет. Алекса обернулась. Сама сняла куртку и всучила в руки обледеневшего Грановского.
— Так, так, всё интереснее и интереснее, — смотрит на него в упор.