— Чего это ты такая притихшая? — не унимается подруга.
Алиса не удержавшись хихикает. Обе понимают, видела машину. Даже не представляют насколько ей сейчас тяжело. Не знают, что творится в душе, а она раскрывать тайные мысли и события не спешит. Предстоит неподъёмный морально день, справится, выбора нет, обязана.
— Расслабься, Богдан спит, как и Димка. Утром легли. Я запретила Нестерову ночью куда-либо срываться и Богдан приехал к нам.
— А-а, — протянула, с трудом вымолвив.
В голове рой из вопросов. У неё вчера не было возможности сбежать и жалиться на родном плече. Подруге лучше никогда не знать о последних событиях связанных с Богданом.
— Плакаться припёрся, — попыталась изобразить максимум равнодушия.
— Сейчас договоришься, почует тебя, проснётся и явится, — злорадствует Алёна.
Алекса одним большим глотком допила, поставила чашку в мойку и скомандовала.
— Стройсь, поехали.
Девчонки переглянулись и засмеялись.
Пропускала реплики и вопросы мимо ушей, до сих пор внутри потряхивало. Перед глазами чёрный, обезумевший взгляд, в ушах роковой шёпот. В груди нестерпимо болит, предчувствие беды душит. Это ли ощущает Грановский?
Алёна пригласила всех знакомых, набрала максимум народу. Будет настоящая вечеринка с подарками и краем уха слышала, стриптизёрами. Продуманный до мелочей фуршет, хорошее шампанское и ничего крепче, красивое платье. Одно смущает, обилие блёсток, как бы не выглядеть новогодней ёлкой. Рыжую нереубеждать бесполезно, проще согласиться. Неделю назад горела девишником, после вчерашней встречи и необъяснимого поступка переболела. Страх, мучения совести, терзания желаниями. А вечер неумолимо близится и скоро золушки превратятся в тыквы, только лишь пробьёт двенадцать.
Профессиональные руки стилиста за сорок минут сотворят из неё... Прикрывает глаза, мондраж нарастает, сейчас надо остановиться.
— Давайте забудем всё, что говорила Алёна, максимум естественности, минимум укладки.
Девушка неопределённого возраста вскинула брови и кивнула головой. На какое-то время задержала взгляд на лице и взялась за косметику. Алекса остановись! Ты делаешь ошибку! Убедить себя не выходит, очередная попытка провальна. Разговор с Грановским заевшей пластинкой. Должна совесть изводить, а она ищет признаки осведомлённости. Его молчание натягивает нервы, почему... Была уверена засыпет сообщениями и звонками. Сама неоднократно пыталась набрать и позвонить, так и не решилась. Кажется всё поймёт, услышит по голосу. Остановись, рисковать есть чем, сдерживается от крика в голос.
Долго смотрит на себя в зеркало перед тем как надеть платье, яркие вспышки в памяти, его руки на теле, обрывки страсти с той ночи, когда впервые после, как она его кинула. Зажмуривается, так глупо, но показательно. Не горевал ночами, а девок таскал в постель одну за одной. Больно было знает насколько, только это не повод... Забудь, прошлое надо отпустить и жить дальше полноценной жизнью, забыть обиды. Долюбить и отпустить, иначе не сможет без него. Просто долюбить... Не плакать! Макияж! Проморгала и взялась за платье.
Встряв на замке подпрыгивает от неожиданности, дверь распахивается настеж, влетает Алёна и громко хлопает. Молча подходит, застёгивает, осматривает.
— Кажется что-то не то.
— Алён, прекрати, пожалуйста, — нервно выдала Алекса, чуть ли не топнув ногой.
Подруга кинулась на шею, обняла крепко и запричитала:
— Как я без тебя буду? Вот что мне теперь... Будет не до меня и уж тем более не до магазина...
Глаза Алексы поражённо округлились, застыла истуканом.
— Ты меня хорониш что ли?
— Дура! Чего несёшь! — вскинулась Алёна. — У меня подруга замуж выходит, чему радоваться.
Вздохнула, обняла в ответ рыжую дурочку. Так напугала, ждёт обоих и сразу, а тут эта подливает масла в огонь. Грановский может вытворить подобное, проявить характер и сделать как считает нужным. Явиться и забрать. А Богдан, есть вероятность, вообще не придёт, прекрасно знает свадьба на носу. Чего на самом деле ждёт от этой встречи? Страшно признаться даже про себя. Настолько одинока в своих мучениях, что готова выть.
Вечеринка практически проносится мимо, до сих пор с одним бокалом в руках, два глотка, больше не осилила. Так надеялась напиться шампанского в усмерть. Громкая музыка глушит и раздражает, Алёнка вон вместо неё хорошо набралась, отрывается по полной. Алиса весь вечер на телефоне с Димкой, ох выговорит ему, как только попадётся. Паразит! Держит словно на поводке, трус, соперников боится. Сама телефон не выпускает из рук, Грановский молчит, а время одиннадцать пятьдесят. Пальцы похолодели, дрожат мелко. В груди затягивается тугой узел, не продохнуть, по плечам мурашки.