Подходя к домику, он заметил человека у дуба. Рядом с ним на качелях другого, маленького. Издалека невозможно было разглядеть кто это. Подойдя поближе, он увидел сидящего на качелях сына. Фигура стоящего рядом, была старчески сгорбленной, незнакомой Виктору. Он остановился: «Это еще кто?»
— Принеси мне тапки, дурень, — донеслось до него. В голосе мальчишки звучали приказные нотки. Он явно издевался над стариком. Тот послушно семенил в поисках тапок для юного изверга.
— Сколько мне ждать? Я не люблю повторять помногу. Ты живешь на моем иждивении, значит, обязан слушаться.
Старик разыскал тапки, присел перед мальчиком, переобувая его.
— Ты что копаешься? — раздраженно закричал Коновалов-младший и отвесил старику звонкую оплеуху. Тот дернулся, и чуть было не упал. Закрыв лицо руками, он заплакал.
— Ну, не хнычь, — пожалел старика мальчишка. — Будь мужчиной, я же люблю тебя.
Он покровительственно похлопал несчастного по плечу.
Поначалу Виктора позабавила эта картина. Он даже хихикнул: «Ай да сынок. Что вытворяет стервец». Он стал вглядываться, пытаясь распознать, кем командует сынок? Черты лица старика, фигура, показались ему знакомыми. Даже то, как старик рассеяно ковырял в носу, было чем-то неуловимо близким. Виктор поймал себя на том, что точно также сам сейчас машинально потирает ноздрю. Ужасная привычка, за которую всегда себя корил. Виктор подошел совсем близко. Старик повернулся, и, в разрезе расстегнутой рубахи, мелькнуло родимое пятно над левым соском. Виктор рванул пуговицу своей рубашки и тронул место, где у него было точно такое же пятно. Лицо старика показалось ему настолько знакомым, что он вздрогнул. Совсем недавно Виктор видел его. Вчера или позавчера.
В это время звонкий мальчишеский голос приказал: «А теперь, папаня, тащи пепси!»
Реальность раздвоилась для Виктора. Он застыл на месте, сжимая ружье, и в тоже время был там перед мальчишкой. Тоже он, только сильно постаревший, больной и слабый, издерганный капризами сына. «Издеваешься над отцом! Гаденыш!» — взревел он.
Услышав в стороне голос отца, Андрейка испугался и метнулся к домику. У крыльца он обернулся. Лицо его было перекошено страхом. Не помня себя, Виктор выстрелил. Мальчик упал, ударившись головой о ступеньку крыльца. Было видно, как из разорванного горла на грудь толчками полилась кровь, заливая рубашку.
Виктор выронил ружье. Его вырвало прямо на брюки. Он вбежал в дом. На лежащего неподвижно сына он не глянул. В доме, он зажег керосиновую лампу, взял рюкзак, покопался в нем. Сразу не нащупав что искал, он психанул и вытряхнул содержимое на пол. К ногам упала бутылка водки. Виктор поднял ее, сорвал пробку и, обливаясь, выпил прямо из горлышка. Затем, он отбросил пустую бутылку в сторону, хлебнул воды из ведра и упал на кровать.
Содеянное не трогало его. «Кругом одни предатели», — тоскливо кружилось в голове, но и то недолго. Алкоголь взял свое, хаотично раскидав мысли. Картинки прожитого дня бессвязно плыли, затем стали бледнеть и вращаться, укачивая Виктора. Усталое тело расслабилось, и он забылся сном.
В приборе Дмитрия понемногу сели аккумуляторы. Воздействие прибора постепенно ослабевало, и, наконец, пропало совсем.
7
С первыми лучами солнца Виктор проснулся. Голова трещала. Он встал, обливая рубашку, выпил две кружки воды. Тут же его затошнило. Он пулей выскочил на крыльцо и наклонился через перила. Его долго рвало. Когда он выпрямился и вытер проступившие слезы, то увидел на ступеньках у своих ног сына. Под мальчиком темнело пятно крови, успевшее подсохнуть. Виктор оторопел. Память, нехотя, словно ленивая продавщица, сквозь красные всполохи боли, восстановила цепочку вчерашнего вечера.
«Старик, ты где? — стараясь не глядеть на сына, хрипло позвал он, — Убежал?»
Никто не ответил. Только над рекой противно крикнула чайка, как бы оплакивая своих пернатых сородичей, безжалостно расстрелянных вчера на берегу.
«Старик. Не бойся», — вновь позвал Виктор. Опять никакого ответа. «Ну и черт с тобой», — махнул рукой он и, заплетаясь ногами, пошел вдоль берега.
Было свежо. Солнце наполовину вылезло из-за горизонта. Птицы просыпались, щебетали, рассказывая, друг другу о ночных снах. От реки тянулся туман.
Виктор шел, тупо глядя перед собой. Мысли, словно напуганные вчерашним, попрятались, оставляя мозг наедине с пульсирующей под черепом болью. Временами Виктор не понимал куда идет, и пару раз, чуть было не упал. Вскоре он вышел к тому месту, где охотился вчера. На берегу кое-где валялись убитые птицы. Их было гораздо меньше, чем вчера. Кабана нигде не было. Виктор пошарил в кустах, походил вокруг. Даже костей животных нигде не было видно.