– Это было не вдруг. Сначала появились статьи в газетах о долгах населения Медногорской объединённой энергетической компании города, сокращённо МОЭК. Затем проводились собрания, где требовали вернуть долги, угрожали отключением квартир должников от энергоснабжения. А затем городской совет принял решение прекратить снабжать школы электричеством, пока должники не выплатят долги, – пояснил Ахмед.
– Вопрос первый. Почему именно школы? Где логика? Не проще ли было отключить должников? И действительно ли так велики были долги? Я думаю, что все обычные люди платили за электричество. Не платили, наверное, больные, пенсионеры и пьяницы, – начал рассуждать Алексей.
– Ну что ты, пенсионер скорей есть не будет, чем за электричество не заплатит, они все такой сознательный, – шутливо, с акцентом заметил Ахмед
– А почему взрослые не возмутились? – поинтересовался Паша.
– Все думали, что отключили на несколько дней, ничего страшного, дополнительные каникулы, – сказал Алексей.
– А вы помните, что у родителей тогда увеличили рабочий день? Взрослые стали приходить с работы поздно ночью. В выходные они тоже уходили то на конференции, то на курсы, то на спортивные праздники. Мы их почти не видели, – добавил Паша.– Мои были такие замученные и вечно уставшие. И всё время говорили о том, как они боятся потерять работу. Их, наверное, запугивали.
– У моей мамы тогда началась депрессия. Она вынуждена была обратиться к психиатру и начать лечение, – сказал Алексей.
– Вылечилась? – спросил Ахмед.
– Ей стало лучше, но вскоре и аптеки закрыли, а без антидепрессантов она уже не могла.
– Моя мама сутками работала, приходила домой только в воскресенье, – сказал Паша.
– А где она работала? – спросил Ахмед.
– В библиотеке, – ответил Паша.
– Что можно делать сутками в библиотеке? Абсурд какой-то, – сказал Алексей.– А у меня отец внезапно пропал. И никто не мог сказать, куда он делся. Просто однажды не пришёл с работы, и всё.
– Может, напился? – уточнил Паша.
– Нет, мой отец не пил никогда, – заступился за отца Алексей.
– Мой отец в мечеть ушёл и не вернулся, – признался Ахмед.
– Мы сбились. Давайте по существу. Итак, закрыли школы, увеличили рабочий день у взрослых, начали пропадать люди. А что делали вы?
– Дети в шайки стали сбиваться от безделья. Сначала играли во что-нибудь, затем хулиганить начали – что-нибудь разобьют, с кем-то подерутся. А когда еды стало мало, начали воровать, – рассказывал Алексей.
– Пишу дальше. Четвёртое. Хулиганство. Воровство, – отметил Паша. – Дальше что ?
– А дальше еды не стал почти совсем. Родителям зарплат задерживал. Чтобы обворовать крупный склад или магазин, мы сбивался в большие стаи, – сказал Ахмед.
– Ну что за «стаи», Ахмед, мы же не птицы, – проворчал Паша.
– Что за проблема, дорогой, напиши – отряд, – миролюбиво ответил Ахмед.
– А потом отряды начали воевать друг с другом, – сказал Алексей.
– А почему? – спросил Павел.
– Не могли поделить, кто что грабить будет. Сферы влияния делили, – объяснил Ахмед. – Война началась. Дети гибнуть стали.
– А вот потом произошло самое страшное. Родители как будто очнулись от спячки и начали мстить за своих детей. Вендетта! – воскликнул Алексей.
– Что за сложные слова, люди не поймут. Напишем проще. Месть, – сказал Паша. – Дальше, пожалуйста.
– А дальше произошло загадочное событие номер два, – многозначительно сказал Лёша.
– А какое было первым? – спросил Ахмед.
– Первое странное событие – то, что в школах отключили электричество.
– А вторым ты какое считаешь? – спросил Павел.
– Больше года шла кровопролитная война, а потом вдруг собралось какое-то собрание и установило правило войны. Кто его собрал? Как это было возможно? Как остановили озверевших людей, потерявших свои семьи?
– Очень просто, – сказал Ахмед. – Что тут непонятного? Как зверей и остановили. Дрессировать начали – чипы вшили и пайки стали выдавать.
– Да, всё верно. А почему этому никто не сопротивлялся? – воскликнул Паша.
– Да мы же детьми ещё были, голодными и запуганными. За кусок хлеба готовы были убить, – пояснил Ахмед.
– А родители почему подчинились этим новым правилам? – не мог понять Паша.
– Я по своим родителям судить не могу. Отец исчез, а мать была больна. Но с другими явно что-то случилось. Они заторможенные какие-то стали. Злость пропала. Город казался сонным, – рассуждал Алексей. – Но вернёмся к тому собранию, которое выработало правила войны. Вы помните, правила гласили, что в войне могут участвовать только дети. А взрослые должны были ходить на работу. Кто вообще решил, что дети должны воевать? Кто-то из детей? Кто из нас способен был организовать хоть какую-нибудь систему? Наши родители хотели, чтобы мы воевали? Зачем им это? – Рассуждения Алексея пришли в тупик.