– Дженнифер, он охотник, – как бы не был спокоен голос откинувшейся на спинку кресла машины, я слышала в нем рычание недовольного тигра. – Ты же сама прекрасно понимаешь, как это опасно.
– Да, но… Майлз, ты бы видел, что видела я, – напрочь забыв о страхе обидеть Майлза, я скинула с себя плед и, подвинувшись к девианту ближе, принялась поспешно тараторить. Андроид, установив руку на подлокотник, устало прикрыл глаза. – В его коде есть то, что вообще в принципе ни у кого не должно быть! С ним явно что-то не так, и это может быть нам на руку!
– Ты ведешь себя неразумно. По-твоему, его системы важнее нашей безопасности?
– Даже если системы и не важны! У него есть анализирующие рецепторы на языке, и не говори, что эта функция бесполезна! Мне придется убить до месяца на воссоздание копии!
– Так просто вырви ему язык, и все! – разразился криком девиант, поддавшись вперед.
– Мы не вредим машинам, и ты это прекрасно знаешь! – таким же криком ответила я, чувствуя, как в груди клокочет злость.
Шум телевизора хоть как-то оттенял наш спор, не давая нам окончательно сорваться и начать шипеть друг на друга в полной тишине. Майлз вцепился в подлокотники пальцами, чуть поддавшись ко мне. Его недоуменный взор перебегал по моим глазам, и следующее, что сорвалось с его губ, заставило меня застыть в ужасе:
– Ты влюбляешься, – родной, но хриплый голос девианта прозвучал, как выстрел в подвале из железных стен. Всего два слова обухом ударили по моей голове, затушив яростные языки пламени в сердце, сменив содержимое на пропасть.
Устало вздохнув, я отрицательно покачала головой, неторопливо взяла пустой бокал и побрела на кухню. Платье норовило постоянно приподняться вверх, но сейчас я даже не задумывалась о том, что конец синего подола вот-вот коснется края ягодиц. Мне вообще было все равно. Хотелось уйти в комнату, накрыть себя одеялом и содрогаться от понимания реальной причины желания оставить RK800.
– Дженнифер, скажи, что ты не влюбляешься, – Майлз спешил следом, сменив злость в голосе на тревогу.
Я не отвечала. Мыла бокал, убирала его на стойку для сушки посуды, вытирала руки о полотенце, стоя лицом к кухонному гарнитуру. Слова нашлись не сразу не по причине отсутствия ответа, но по причине вздрагивающего в такт бешеному пульсу голоса. Прошло не меньше половины минуты прежде, чем я, обхватив край разделочного стола, опустила голову и уверено произнесла:
– Нет, Майлз. Я не влюбляюсь. Я стараюсь мыслить объективно.
– Предложив при этом оставить в доме охотника на таких, как я.
– Вот именно! – я не собиралась поворачиваться к машине. Не хотелось видеть его глаза. – Просто предложив. А ты уже реагируешь так, как будто я все за нас двоих решила!
Приглушенный лепет телевизора из гостиной доходил сюда с трудом. Я все так же стояла к Майлзу спиной, не слышала даже, как он сделал вперед несколько шагов, сократив наше расстояние до метра. Просто пялилась в поверхность стола, жалея о мелькнувшей идее оставить Коннора. Дура, о чем только думала. Только проблем себе нажила.
– Но ты ведь и так уже решила, – тихо произнес девиант, в чьем голосе я ощущала не тревогу, а обреченность. – А что будет потом? Когда бунты закончатся, и «Киберлайф» выпустит новую модель? Потеряешь интерес и к RK800?
Я не верила своим ушам. Не могла верить! Напрочь забыв об идее кого-то там оставить, я медленно посмотрела на Майлза через плечо глазами, полными ужаса. Девиант смотрел мне ровно в лицо бездумно, точно я разговаривала не с полноценной личностью, а с самой настоящей машиной. Хищник в его взгляде давно исчез, на его место пришло израненное, уставшее существо, которое почему-то вдруг почувствовало себя брошенным всем миром. Между тем, пока я ошарашенно перебегала взглядом по его лицу, Майлз продолжил говорить еще тише, чем до этого:
– Наверное, все люди такие. Просто оставляют позади то, что перестает им быть интересным. Забывают и никогда не возвращаются.
– Так вот кем ты меня считаешь? – повернувшись всем телом к Майлзу, я неосознанно вжалась спиной в край стола, не желая подходить к девианту еще ближе. – Одной из тех, кто способен выкинуть на улицу близкого, как ненужную вещь?
– А что мне думать? – андроид говорил порывисто, словно бы просил своей интонацией переубедить его в своих додумках. Мы не так часто ругались из-за недопонимания, скорее споры и ссоры происходили на основе моего здоровья или нашей безопасности. Но никогда не было такого, чтобы ругань основывалась на межличностных отношениях и уж тем более на доверии. А именно его я сейчас и пошатнула. – Ты возишься с диагностикой уже несколько дней, а теперь и вовсе предлагаешь его оставить! Я тебе стал не нужен?!
– Хватит!
Крик отразился от стен. Если бы не моя склонность к тормозящим механизмам, то от стен бы наверняка еще отразился звук смачной пощечины. Вместо этого я, не желая усугублять ситуацию, вцепилась пальцами в край стола за спиной. Мой суровый взор не сходил с умоляющих переубедить голубых глаз, я снова не заметила, как Майлз сократил расстояние, оставив между нами чуть больше полуметра. Его тепло обволакивало меня даже сквозь платье и мужскую футболку, но я не слышала позывов плоти. Я слышала шипящую злость на реакцию девианта и гнев на свою сумасбродность, что привела к ситуации порушенного доверия.
Оставался только один выход – увести тему в сторону, показав Майлзу, что я еще помню главную цель работы с RK800.
– Я нашла код, – тихо произнесла я, надменно вздернув подбородок. Как и ожидалось, Майлз быстро сменил обреченность во взгляде на удивление. – Едва не убила его, но нашла. Мне осталось только скопировать и преобразовать. Так что не говори мне, что я слишком долго копаюсь в его мозгах. Я делаю все возможное, чтобы нам обоим было легче покинуть штаты без риска.
– Просто скажи, что не оставишь меня.
Сердце обливалось от этого жалобного голоса, от вида умоляющих хоть что-то сказать голубых глаз. Обругав себя за поспешное предложение оставить RK800, я коснулась оголенного участка плеча девианта в желании выразить извинения. Майлз, не сводя с меня взора, перестал своим видом выражать обреченность. Теперь в его глазах был легкий туман, который никак не вязался в моем понимании с только что состоявшимся разговором на повышенных тонах.
– Ты же знаешь, что я никогда не брошу тебя. Как вообще можно бросить того, кто ближе всех на свете? – я заглядывала в его глаза с полуулыбкой, говорила теплым голосом, и не врала. Я никогда не смогу оставить его позади. Майлз – все, что у меня есть, и уж точно никакой RK800 не сможет заменить того, с кем было пережито так много. – Никакой Коннор тебя не заменит, даже если останется в этих стенах. Ты – лучшее, что у меня есть, Майлз. И я безумно рада, что тогда почувствовала твой взгляд на своей спине.
Произошедшее не дало мне и секунды на осознание. Майлз, резко прижав меня к столу своим телом, тут же запустил руки за мой затылок, заставляя запрокинуть голову. Он снова прижимался ко мне с поцелуем, снова гладил по спине, плечам, ненароком затрагивал обтянутую одеждой грудь. Мне это не нравилось, но прийти в себя от неожиданности я смогла только через несколько секунд. Рука девианта уже была на пути к подолу платья, теплые пальцы проникли под одежду, поднимаясь все выше, однако это подействовало, как болезненный укол. Я тут же принялась отпихивать от себя андроида, совершенно не понимая, в чем дело.
Майлз не сразу отстранился. Словно сошедшая с ума, машина прижимала меня, заставляя спину больно ныть от тупой боли из-за деревянного края стола. В его руках было раз в десять больше силы, чем в моих женских, однако когда жадные губы девианта переметнулись на шею, я тут же едва ли не криком поспешила остановить Майлза.
– Майлз, хватит! Прекрати немедленно! – я все отпихивала и отпихивала от себя взбудораженного андроида. – Перестань!
Последнее даже мне послышалось, как шипение разъяренной кошки. Майлз резко отскочил на несколько шагов назад, испуганно глядя на меня. Похоже, он и сам не ожидал от себя такого.
– Да что с тобой не так?! – сокрушалась я на друга, при этом старательно приводя себя в должный вид. Платье и так было задрано едва ли не до середины ягодиц, обнажая белье. Благо хоть волосы все это время были в хвосте.