- Проклятая! За что она меня мучает? Разве я мало страдал? Ненавижу её! - но вместо ненависти чувствовала Эраст только горечь от расставания и страстное желание вернуть Арину. Это чувство сводило его с ума, и вновь он перебирал в уме все недостатки бывшей девушки... И всё равно любил!
В таких терзаниях прошла неделя, и Эринеев вдруг заметил, что Арина его интересует всё меньше. Не так раздражает её весёлое щебетание с Дудаковым, не хочется калечить своё тело (Эраст два раза располосовал ножом свой живот до крови), нет желания вернуть Арину... Нет желания её видеть!
Как только Эраст осознал это, он чуть не заплясал от радости. Эксперимент удался! Он больше не страдает по какой-то невзрачной, ничем не примечательной девушке! Ведь так он может и вовсе избавиться от душевной боли, сумев вовремя внушить себе, что надо.
- Воистину великий эксперимент! И какой результат, боже, я не страдаю! - то и дело повторял Эринеев. Злобная радость выплеснулась наружу и заставила его захохотать, да так ужасно, что даже родители, забывшие было об его существовании, содрогнулись, услышав этот демонический смех. Отец даже отважился заглянуть к нему в комнату:
- Ты чего с ума сходишь?
Отец в старых уродливых домашних штанах, с пивным животом, опухший, неопрятный, неряшливый, вызвал у Эраста чувство непреодолимого отвращения. Эринеев посмотрел на него в упор и твёрдо сказал:
- Пошёл вон! Видеть тебя не желаю!
- Ты как разговариваешь?
- Пошёл! А то по шее надаю! - Эраст схватил какой-то тяжелый предмет и направился к отцу. Ему захотелось во что бы то ни стало раздавить это жалкое, невзрачное, слабоумное существо. Отец, видя его разъярённое лицо, выбежал в гостиную, и запер дверь. Эринеев со злостью стукнул по ней своим тяжелым предметом, оказавшимся куском чугунного котла и тут же бросил его. Но желание уничтожить отца не пропало, напротив, усилилось...
7
Эринеев возненавидел Арину. Он ненавидел не то, что она не рядом с ним, а саму её. Манера общения, способная легко меняться в зависимости от собеседника, ранее приводившая Эраста в восторг, теперь только раздражала. Манера одеваться теперь казалась безвкусной и выпендрёжной, равно как и пристрастие к табаку. Эраст был настолько впечатлён такой переменой своего отношения к Арине, что даже рассказал об этом Артёму, который слушал его довольно рассеяно и лишь один раз некстати рассмеялся.
Тем временем ненавистная школа закончилась, и Эраст мог гулять сколько угодно и с кем угодно. Обычно он шёл с Артёмом в какие-то странные компании, совершенно не похожие на прежнюю: то к любителям кальянных, то к постоянным посетителям клубов, то в гости к скучным домоседам. Последнее было для Эраста, как ни странно, лучше всего, ибо в квартирах с огромными телевизорами и запылёнными книжными шкафами он всегда находил себе укромный уголок, где сидел и читал какие-нибудь фолианты, которые давно никто не трогал. А приятели его сидели и трепались про курево, тёлок и тому подобную чепуху. И всем было хорошо!
Но чаше Эринееву приходилось ходить с Артёмом и его сомнительными компаниями в кальянные, клубы и принимать участие в их пустых беседах. В такие моменты он мучился от нестерпимого желания скорее пойти домой, но всякий раз он переступал через себя, думая, что в жизни люди бывают разные, и надо всё равно терпеть подобное общество, потому что людей, вызывающих симпатию, крайне мало, и к этому надо привыкать. И сидел Эраст, страдал дальше, вместо того, чтобы взять и просто уйти.
В один из таких моментов его и заметил давно забытый Мирослав. Как он увидел Эринеева с улицы, было для последнего загадкой, ибо стоял он далеко от окна и в окружении семерых человек. Тем не менее, Селёдкин узнал его и зашёл внутрь. Холодно кивнув компании, он подошёл к Эрасту и сказал:
- Выйди на пару слов.
Эринеев, озадаченный, вышел. Селёдкин уже ждал его. Между ними произошёл следующий разговор:
- Тебе правда интересно с этими кретинами?
- Не очень... Но там Артём, и вообще зачастую люди нам неприятны из-за того, что они не такие, как мы... - замямлил Эраст. Мирослав презрительно усмехнулся:
- Ты не обязан общаться с идиотами только ради Артёма, который и сам-то умом не блещет. А люди бывают неприятны ещё потому, что сильно ограничены умом. Если с такими долго и плотно общаться, то отупеешь. С волками жить - по-волчьи выть. А ты парень неглупый, тебе бы с народцем пограмотнее да посерьёзнее иметь дело. Ты подумай, брат, хорошенько. Вот что я тебе хотел сказать: решишься на смену компании - напиши мне. За уши тебя никуда тащить не буду, хотя хотелось бы мне прямо сейчас тебя скрутить и выволочь из этого поганого места, подальше от этих идиотов, - Эраст боязливо попятился - но не буду лишать тебя свободы выбора. Ладно, пора бежать мне... Но ты подумай! Я тебе серьёзно говорю - пожалеешь потом, а уже поздно будет! - и Мирослав отвернулся.
Эраст, буркнув что-то на прощание, побежал к своей компании, и оставшийся вечер он провёл в клубе, слушая глупые разговорчики и изредка бросая незначащие фразочки. Домой он вернулся к двум часам ночи и стал думать про Мирослава. Ему было как-то досадно, что ему указывают, что делать, настойчиво советуют сменить компанию: "Вот притащился, диктует мне! Сам разберусь, что мне делать и с кем общаться!". В какой-то момент Эринееву показалось, что он и Мирослава стал ненавидеть...
8
Прошёл месяц, и Эраст стал замечать, что Артём реже зовёт его в компанию и чаще пишет, что выйти не может, а вопросы, почему он не может это сделать, просто игнорирует. В конце концов, Эринееву это надоело: как-то на прогулке он подошёл к Артёму и прямо спросил у него, что происходит. Тот долго увиливал от ответа, пытался сослаться на какие-то дела, но в итоге не выдержал:
- Достал ты меня! Не хотел тебе говорить, чтобы не обидеть, но ты уж слишком настырный! Скажу: беседы наши ты не поддерживаешь, это во-первых, во-вторых, курить - не куришь, пить - не пьёшь, только болтаешься и изредка что-то вставляешь в наш разговор. Ты не влился в компанию, и при тебе мы нормально о своём поболтать не можем, что уже надоело. Я понятно объяснил? Доходчиво?