Черная кошка с душой светлой довольно быстро приходит в себе и недоуменно хлопает глазами. Видно: она находится в шоке.
Теперь можно проводить испытания: сохраняет ли кошачья душа прежнюю память и как изменятся повадки кошек после их подмены.
Черкасов подождал, пока светлая киска придет в себя, и налил кошкам молока. Черная пить не стала, а вот светлая вылизала свое блюдечко так, как это делала ранее черная. Похоже, рефлексы тела черной кошки наложились на светлую. Андрей стал ласкать черную кошечку, она успокоилась и замурлыкала, как мурлыкала ранее светлая. Та же перестала быть ласковой.
Опыт показал: после замены тел животные чувствуют себя естественно, сохраняют свой характер, но приобретают навыки нового тела. Так что постулат Карла Маркса — бытие определяет сознание — не вполне верен. Скорее, именно душа первична.
— Отлично! Мы неплохо поработали, — сказал сам себе Черкасов. — В принципе, понятно: ситуация такая же, как и у людей. Можно попробовать еще и с обезьянами. Только мощи прибора для крупной человекоподобной обезьяны может не хватить. А разница между мартышкой и кошкой не столь уж и принципиальна, чтобы на этом заострять внимание.
Радость от удачно проведенного опыта вновь сменилась мечтой о новой встрече с Альвиной. Андрею захотелось рассказать ей о своих достижениях, вновь услышать прекрасный голос девушки, оказаться с ней в постели. Да, таким барышням посвящают гимны и поют баллады. Жаль, Андрей не умеет петь.
Черкасова вдруг посетила тревожная мысль. А если он наскучит Альвине, и она его бросит, как бросила Александра? Такую катастрофу сложно будет пережить. Радостный настрой души Черкасова сразу сник, мир окрасился в черно-белые тона. Нет, без Альвины теперь у него не будет полного счастья в жизни.
И получит ли он что-либо существенное за свои опыты от государства? Премия, конечно, хорошо, но хотелось бы большего. А вдруг ему дадут… билет только в один, могильный конец? Уберут, потому что он слишком много знает!
Мысль о том, что его могут убрать после того, как он сделает свое дело и станет ненужным, неприятно ужалила Андрея. Черкасов почувствовал страх. Оказывается, он боится умереть, хотя и знает, что душа бессмертна.
Неопределенность пугает: что ждет его в мире умерших? Воплотится ли он снова или навсегда отправится в преисподнюю?
Да и воплотиться снова, значит — потерять свою прежнюю личность. Память сотрется. Или, в лучшем случае, исчезнет в подсознании. Если он и вспомнит свою предыдущую жизнь, то только в состоянии глубокого регрессивного гипноза.
Андрею нравилась то, как он живет. Мелькнула даже мысль: а нельзя ли будет использовать свое оружие в личных целях? Самому вселиться в тело какого-нибудь юноши. Получится сплав молодости и опыта. А можно, например, в российского президента!
Хотя, в ключевых политиков не стоит. Андрей не имел понятия, что делать с властью, если она свалится ему на голову. Собственной программы реформ у него не было. Президент, конечно, может подобрать мудрых советников, которые ему подскажут, как правильно руководить государством. Но пусть властью занимаются профессионалы. А он продолжит свою работу и будет встречаться с Альвиной.
Долго тянулись часы в ожидании встречи с любовницей. Перед свиданием Андрей тщательно побрился, зашел в парикмахерскую, сделал себе прическу, купил букетик роз и шампанское.
Как обычно ухоженная и сексуальная Альвина встретила Черкасова на пороге своей квартиры. Она была в легком синем платье, так идущем ей.
— Ты попросту неотразима! — искренне сказал Андрей.
Девушка подошла к нему вплотную, положила свои изящные руки на плечи и поцеловала в губы. Черкасов почувствовал, что улетает вместе с ней, растворяясь в блаженстве. Но Альвина отстранилась и предложила пройти в комнату. Там был уже приготовлен богатый стол. Сама ли потрудилась девушка или заказала еду в ресторане, Андрей выяснять не стал. Профессор потянул ноздрями дурманящий запах, у него закружилась голова. Он почувствовал, что проголодался. А Альвина сказала:
— Что-то Гепалов совсем не интересуется моей подготовкой.
— До выборов в Америке еще много времени, — ответил Черкасов и с аппетитом стал есть заливную рыбу.
— Этот год должен быть спокойным, — предположила Альвина. — Пока американцы президента не изберут. А вот следующий…
— И я думаю, что что-то произойдет, — согласился Черкасов. — Не может семнадцатый год оказаться заурядным и обыденным. Надеюсь, изменения будут в лучшую сторону!