Похоже, на этот раз Москва близко подошла к тому, чтобы осознать свои прежние ошибки, и заняла твердую позицию в отношении предоставления Узбекистану военной помощи и гарантий. Она дала понять своему среднеазиатскому соседу, что подобные шаги возможны только при условии полного членства в ОДКБ, предусматривающего ратификацию и исполнение всех документов этого оборонного союза (включая положение о невозможности нахождения на территории члена ОДКБ военных баз третьих сторон). Вероятно, настало время определиться и с тем, как выглядят программа-минимум и программа-максимум, которых Москва ожидает от Узбекистана, и исходя из этого разработать список собственных правил и перестать играть по чужим.
Чего хотеть
К первоочередным целям России в отношении Узбекистана, безусловно, можно отнести свободный доступ российских товаров на его рынок и защиту интересов российских компаний. Сейчас Узбекистан пользуется всеми преференциями от членства в зоне свободной торговли СНГ, беспошлинно продавая свою продукцию (в том числе автомобили) в Россию и другие страны СНГ. Однако для продукции из России (автомобилей, комбайнов, тракторов и продуктов питания) и Казахстана (муки и зерна) Ташкент ввел значительные пошлины. В то же время многие российские компании, включая таких гигантов, как «Газпром», имеют крайне непростую историю бизнеса в Узбекистане.
После сближения Москвы и Ташкента после андижанских событий российский газовый гигант смог наконец приступить к работе в этой центральноазиатской стране. В 2006 году «Газпром» подписал с Узбекистаном соглашение об основных принципах проведения геологического изучения недр инвестиционных блоков Устюртского региона, а также соглашение об основных принципах и положениях СРП месторождений Урга, Куаныш и Акчалакской группы; получил лицензии на право проведения работ по геологическому изучению семи инвестиционных блоков: Актумского, Куанышского, Агыинского, Насамбекского, Западно-Ургинского, Акчалакского и Шахпахтинского.
Однако у Ташкента уже в 2007 году возникли претензии к российскому газовому концерну: узбекская сторона настаивала на том, что «Газпром» якобы не выполняет взятые на себя обязательства, и передала проекты малайзийской компании Petronas. Несмотря на то что российская компания уже проделала значительную часть работы (пробурено 12 скважин, выявлено 14 газоперспективных структур, десять из них подготовлены к бурению), речь даже не шла о компенсации расходов. Сейчас российский газовый концерн вновь собирается работать в Узбекистане, но, прежде чем начать это делать, хорошо бы заручиться гарантией на государственном уровне, что история не повторится.
Похожая ситуация была в 2012 году, когда отношения между Москвой и Ташкентом были серьезно осложнены из-за фактически рейдерского захвата узбекского филиала МТС — «Уздунробиты», который считался одним из самых успешных примеров работы российской компании на зарубежных рынках, его услугами пользовались 9,3 млн человек (39% всего рынка Узбекистана). Рейдерский захват иностранного бизнеса, к сожалению, обычная практика в этой стране, но масштаб операции против МТС был беспрецедентным даже для Узбекистана: 500 млн долларов налоговых претензий, пять бывших топ-менеджеров оказались в тюрьме, на все активы компании наложен арест. Однако все неприятности «МТС-Уздунробиты» объяснялись тем, что успешная компания мобильной связи оказалась в зоне интересов Гульнары Каримовой.
Для более мелких российских компаний, ведущих свой бизнес в Узбекистане, чуть ли не на первом месте стоит проблема конвертации прибыли в узбекских сомах в иностранную валюту. Узбекистан — единственная страна в СНГ, где нет свободного рынка валюты, а официальный и черный курсы обмена драматически различаются, и компании просто не могут получить заработанные там деньги.
Перспективы
Для перехода к более амбициозным целям по выстраиванию отношений с Узбекистаном России также надо решить вопрос долга (сейчас общий долг Ташкента перед Москвой составляет более 700 млн долларов). Долг появился в начале 1990-х, когда Банк России предоставлял Узбекистану кредиты в рублях на оплату российских товаров. Но в 1998 году узбекский парламент признал эти займы нелегитимными — они были признаны только правительством Узбекистана, и сейчас Ташкент российские долги не обслуживает. С тех пор Ташкент не раз настаивал на том, что Россия должна списать этот долг в рамках союзнических отношений. Однако Москву такой вариант не устраивает, и это было бы явно неверным ходом в перспективе дальнейших отношений. Надеяться на возвращение денег смысла не имеет, но, возможно, долг мог бы быть урегулирован за счет приобретения российскими компаниями активов в Узбекистане.