Первая задача государственного прогнозирования состоит в том, чтобы очертить пространство возможного, и она, как правило, решается в рамках верхнего варианта прогноза. Вторая задача — в том, чтобы определить пространство неприемлемого; ее решает нижний — наихудший — вариант. Третья задача — в том, чтобы с учетом всех возможных рисков сформировать как можно более реалистичные сценарий и программу позитивных приращений в сфере социально-экономического развития. В некотором смысле последний вариант компромиссный, и по своим характеристикам это, как правило, средний вариант прогноза. Во многом именно этой логике следовало Министерство экономического развития до последнего времени.
Необходимо разработать срединный прогноз развития экономики РФ. В таком варианте наше национальное хозяйство может расти со средним темпом 4–4,5% в год до 2030 года
Сняли функцию
После изменения общего подхода к формированию базового сценария ситуация радикально изменилась. Такое впечатление, что государство в лице Министерства экономического развития, приняв в качестве базового нижний — консервативный — вариант развития, решило снять с себя функцию макроэкономического целеполагания. Действительно, сценарий с темпами роста 2,5% в год и не претендует на то, чтобы были достигнуты какие-либо значимые социально-экономические цели. В рамках этого сценария невозможно решить ни жилищную проблему, ни проблему инфраструктуры, не говоря уже о кардинальной модернизации российской экономики и создании 25 млн высокотехнологичных рабочих мест.
По оценкам Института народнохозяйственного прогнозирования, порядка 1,0 процентного пункта роста ВВП в России ежегодно уходит только на компенсацию ухудшающейся производственной и транспортной инфраструктуры — на развитие практически ничего не остается.
По сути, этот вариант описывает именно то, что мы уже назвали пространством неприемлемого. И возникает вопрос: каким образом вариант, совершенно неприемлемый для России, стал базовым, основным вариантом официального правительственного прогноза?!
Одним из заявленных мотивов, повлиявших на изменения в выборе базового варианта прогноза, стало желание представить бизнесу более жесткую оценку будущего, чтобы он мог подготовиться к возможным трудностям. Но бизнес всегда просчитывает свои планы исходя из консервативных условий, бизнес всегда готовится к худшему, но при этом надеется на лучшее. А таким базовым прогнозом бизнес лишили надежды. И это огромная стратегическая ошибка. Ведь экономика, помимо всего прочего, — это ожидания и намерения. Какие ожидания и какие намерения мы порождаем таким прогнозом?
Долгосрочный прогноз — это не просто доклад Министерства экономического развития с системой прогнозных таблиц и иллюстраций, с вариантами роста и сценарных условий; это не только система ориентиров, формирующая инвестиционные намерения бизнеса, это еще и представление о наших возможностях, о наших целях. Трудно согласиться с тем, что возможности России исчерпываются ростом в 2,5% за год.
США, которым, казалось бы, уже некуда расти, у которых колоссальная дорожная сеть, огромный жилой фонд, в третьем квартале 2013 года показали 4% роста (год к году) и собираются и в дальнейшем поддерживать высокие темпы. Мы же, далеко не удовлетворив даже базовые потребности населения и экономики, обладая богатейшими природными ресурсами, имея огромное потенциальное пространство для развития, планируем на будущее всего 2,5% роста в год!
При этом речь идет о базовом варианте. То есть это основной сценарий, претендующий, видимо, на некое фундаментальное понимание закономерностей развития нашей экономики. Трудно понять, в чем состоит это фундаментальное понимание; столь унизительной официальной оценки возможностей нашей экономики и столь невыразительных представлений о целях нашего развития в базовом — основном — варианте мы еще не встречали.
Ниже тренда
В принципе вариант с темпами 2,5% роста, конечно, возможен. Особенно после результата 2013 года, когда ВВП увеличился лишь на 1,3%. Однако прошлогодний результат не закономерен: он ниже тренда и существенно ниже потенциала роста, обуславливаемого наличным капиталом и закономерностью изменения приростной капиталоемкости. Инерция, а также тенденции капиталоемкости гарантируют нам динамику не ниже 3,0% в год до 2020-го и 2,5% — до 2030 года. Это означает, что рост в долгосрочной перспективе темпом 2,5% в год может рассматриваться лишь при крайне неблагоприятных внутренних и внешних условиях. Но в качестве основного, а значит, в том числе и целевого варианта развития для России такой сценарий абсолютно неприемлем.