Итак, инжиниринг и опытные производства, средний бизнес, конкретные отраслевые проекты — это похоже на эскиз промышленной политики, которая и должна воспользоваться плодами институционального строительства и нескольких лет интенсивного стимулирования зоны НИОКР. Наследующему место Суркова осталось только превратить этот эскиз в детально прописанную картину. А что касается опасений иных наблюдателей относительно сворачивания инновационной деятельности в стране, приведем слова кандидата в президенты РАН академика Владимира Фортова , сказанные им РИА «Новости» по поводу отставки Суркова: «Я думаю, что вряд ли будет свернута программа инновационного развития, потому что, по большому счету, у нас нет выбора, нам надо развиваться по инновационному пути. Все другие схемы ведут в никуда. Я думаю, что институты инновационного развития продолжат существовать, хотя их работа может быть несколько скорректирована. Но вектор останется тот же».
В подготовке статьи принимал участие Тигран Оганесян
О предлагаемой амнистии
Александр Привалов
Александр Привалов
Уполномоченный при президенте РФ по защите прав предпринимателей Борис Титов обещал на этой неделе внести в Думу проект постановления об амнистии бизнесменам, осуждённым за экономические преступления. Члены экспертного совета при бизнес-омбудсмене считают, что от дальнейшего отбытия своих сроков должны быть освобождены 110 924 человека, причём под амнистию подпадут более полусотни составов преступлений. Утверждается, что экспертный совет тщательно проработал всю процедуру амнистии, но результаты его работы покуда не обнародованы. Что несколько странно, поскольку г-н Титов надеется на объявление амнистии к Дню предпринимателя, до которого осталось всего две недели. А ведь обсуждение предстоит совсем не простое. Сам Титов признаёт, что такая амнистия «понравится в стране далеко не всем», и это очень мягко сказано. Судя по попавшимся мне на глаза сетевым обсуждениям, множество людей активно против даже не каких-то деталей задуманной амнистии, а против самой этой идеи. Не знаю, насколько в такой ситуации окажется полезным приём из старого анекдота: «Волнуйтесь вскл подробности письмом тчк».
По-моему, такого рода амнистия действительно необходима, но из этого, к сожалению, совершенно не следует, что она вскоре будет объявлена. Довод в её пользу, приводимый сейчас Титовым («без неё сегодня нет возможности перевернуть страницу истории, написанную в лихие 90-е», когда «правила игры были записаны не в законах, а в понятиях»), скорее не убеждает, а озадачивает — ведь сто с лишним тысяч человек, о прощении которых идёт речь, осуждены не в те баснословные года, а много позже. Помнится, год назад Титов, агитируя за амнистию, выражался яснее: «Надо завершить период дикого капитализма, когда отношения между властью и бизнесом строились на силовом давлении и рейдерстве». То ли омбудсмен отредактировал свой аргумент, чтобы не наступать на мозоли действующим силовикам, то ли чтобы избежать упоминания о силовом давлении и рейдерстве в неуместном прошедшем времени. Как бы там ни было, тут прямой выход на основную проблему, загораживающую ход чаемой амнистии. Ещё Эзоп объяснял Ксанфу: перед тем, как приступить к выпиванию моря, надо перегородить впадающие в него реки. Для того чтобы амнистия действительно, как нам говорят, стала «жестом, убеждающим общество в серьёзности намерений власти по улучшению делового климата в стране», должны как минимум прекратиться новые посадки предпринимателей по заказным и инициативно фабрикуемым делам. В противном случае получится так: Дума и как бы самим фактом амнистии призна`ет, что с предпринимателями у нас в стране обходятся как-то очень уж несправедливо, — и благословит продолжение той же практики.
Что амнистия была бы полезна, но её одной мало, разными словами говорят многие. Председатель думского комитета по экономической политике (и член того самого экспертного совета при бизнес-омбудсмене) Руденский считает, что одновременно с амнистией для предпринимателей следует вспомнить и об амнистии капиталов. Множество бизнесменов — например, условно осуждённых, — боясь инвестировать в нашу экономику, выводили средства за рубеж; этим деньгам нужно облегчить возвращение. Председатель профильного для обсуждаемой инициативы комитета по уголовному законодательству Крашенинников утверждает, что «люди, осуждённые по основной части экономических составов, вообще не должны сидеть», — поэтому нужно менять соответствующие статьи УК и «вводить большие штрафы вместо сроков, пускай даже маленьких». Многие вспомнили намерение президента, заявленное им в одной из предвыборных статей, перевести все экономические дела из судов общей юрисдикции в суды арбитражные — обсуждаемая амнистия прекрасно смотрелась бы и на фоне такого перевода (кстати говоря, конкретные предложения по переводу всех экономических дел в арбитражи предполагалось опубликовать до конца прошлого года). Как ни странно, отношение «хорошо, но мало» к инициативе омбудсмена может не столько облегчить, сколько затруднить её прохождение. Непременным условием всякой сколько-нибудь широкой амнистии бывает готовность законодателя проявить милосердие «с походом»: пусть мы отпустим и сколько-то серьёзно виновных людей (при том, конечно, что они не представляют общественной опасности), но зато получат свободу тысячи людей, наказанных слишком строго, а то и вообще ни за что. Такой щедрости легче было бы просить, кабы вместе с амнистией произошла реальная перемена отношения власти к бизнесу: эпохальное событие — что уж мелочиться! Но если амнистия с огромной вероятностью лишь освободит места для следующего заезда, законодатель будет вправе потребовать внятного обсуждения деталей.