Мы считаем, что надо уйти от расчета его по принципу разницы входящего-исходящего НДС и перейти на принцип прямого начисления на добавленную стоимость компании. Это значительно упростит администрирования НДС, позволит ликвидировать мошеннические схемы незаконного его возврата, освободит суды примерно от 80 процентов налоговых дел. Это выгодно и государству: собираемость налога резко возрастет. При этом если мы снизим ставку, то это будет серьезно стимулировать развитие компаний.
— Можно ли, на ваш взгляд, сегодня добиться снижения налоговой нагрузки от правительства, которое больше всего боится потерять стабильность бюджета?
— Сложно. После реально успешной налоговой реформы начала 2000-х решиться на новую реформу им непросто даже психологически. Но дело в том, что та реформа была направлена на решение задачи наведения финансового, бюджетного, налогового порядка. Это было реализовано к середине 2000-х. Сейчас другая задача: не стабилизация, а рост. Нужна и налоговая, и в целом экономическая программа, которая стимулировала бы развитие частного конкурентного, прежде всего производственного, бизнеса, развитие частной инициативы, технологическую модернизацию.
Мы сегодня не предлагаем снижать налоги, мы предлагаем вводить налоговые стимулы для тех, кто развивается, создает высокопроизводительные рабочие места. Такая программа создает минимальные риски для бюджета. Если она и снижает налоговые доходы, то только будущих периодов, для не существующих сегодня производств, чье появление само по себе плюс для бюджета.
Главные цели, принципы и направления программы в целом обрисованы. Сегодня надо приступить к определению конкретных инструментов и институтов, необходимых для ее реализации. Для этого нужна широкая дискуссия и в правительстве, и в экспертном сообществе, да и в обществе в целом, чтобы консолидировать его мнение в поддержку реформ.
Нужна воля и решимость власти изменить идеологию ресурсной модели на модель конкурентного роста. В противном случае, если ничего не делать, риск потерять экономическую стабильность значительно выше.
О стандартизации литературы Александр Привалов
section class="box-today"
Сюжеты
Образование:
Ночь открытых общаг
Учителя и «пришельцы»
/section section class="tags"
Теги
Общество
Образование
Реформа образования
Литература
/section
Год назад о единой концепции литературного образования заговорили в Общественной палате — и наговорили столько всякого, что министр культуры Мединский счёл необходимым публично отмежеваться: мол, заданий на разработку такой концепции не давал и никакого отношения к ней не имеет. Но опытные люди сразу смекнули: энтузиасты новой концепции, по которой преподавание литературы в школе должно кардинально поменяться, встав на службу патриотизму и нравственности, попали в тренд и затею ожидает серьёзное будущее. Так и вышло. Осенью в дело включились Патриотическая платформа ЕР и лично депутат Яровая — и потребовали без промедления принять в закон «Об образовании» поправки, постулирующие необходимость единых линеек школьных учебников по дисциплинам, «обеспечивающим единство образовательного и культурного пространства». «Вариативность учебников по истории, литературе и языку создаёт сегодня разобщённость», — считает г-жа Яровая. Состоявшееся на прошлой неделе в той же Общественной палате обсуждение единой концепции преподавания литературы и походило на аналогичное событие в прошлом мае — и резко от него отличалось. Клинически, на иной взгляд, бестолковых высказываний прозвучало столько же, а то и больше, но теперь все понимали: обсуждаются не чьи-то там фантазмы, а уверенно наступающая реальность — не сегодняшняя, так завтрашняя.
figure class="banner-right"
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
Я прекрасно понимаю людей, пришедших в ужас от броских аргументов, приводимых адептами нового, этико-патриотического подхода, к преподаванию литературы в школе. Прочтёшь, например: «В XIX веке появились ядовитые замечания “служить бы рад, прислуживаться тошно”, критиковавшие великое дело — служение. Или по дороге из Петербурга в Москву у нас было всё не так» — и правда как-то делается не по себе. Но главная беда не в фельдфебельской фанаберии, густо заливающей стенограмму. Бывают случаи, когда известные — порой и большие — порции малоприятных деталей приходится скрепя сердце переносить, поскольку без них не удаётся слепить нечто в целом полезное. Скажем, полезность консервативной партии в парламенте очевидна, но очевидна и правота Дизраэли, констатировавшего: «Консервативная партия — это организованное лицемерие». Ещё лучшим примером можно счесть колбасу, подробностей приготовления которой советуют вообще не знать. Главная беда обсуждаемой затеи в том, что плюхи предлагается глотать даром: никакой пользы от неё всё равно не получится. Настойчивые разговоры о том, что «у нас всё должно строиться на идее государственности», что «цель образования — патриотизм», что «изучению подлежат литературные произведения высокого нравственного достоинства» и тому подобное, способны повести лишь к насаждению в школах свирепого ханжества, а как следствие — к презрительному равнодушию воспитуемых что к нравственности, что к Отечеству.