Юристы говорят, что основные пользователи процедуры управляемого банкротства — средние компании. «Насколько нам известно, очень часто такой способ используют и государственные, а также муниципальные предприятия», — добавляет Виталий Цветков из АКГ «Градиент Альфа».
Повторим: различить преднамеренное банкротство и «банкротство поневоле» довольно сложно — в обоих случаях бенефициары бизнеса будут стремиться сохранить за собой как можно больше активов и, скажем так, получить максимум от кредиторов. Тем более что механизмы подготовки преднамеренного и управляемого банкротства одни и те же. Александра Бегаева называет в их числе создание «подконтрольной» кредиторской задолженности, отчуждение ликвидного имущества на подконтрольные компании с целью создания добросовестного приобретателя. Затем должник подает в арбитражный суд заявление о признании его банкротом, назначает «своего» конкурсного управляющего, роль которого при проведении процедуры банкротства очень велика, обеспечивает включение в реестр кредиторов своих «подконтрольных» кредиторов. Постепенно юридическое лицо ликвидируют. В результате недобросовестные руководители и (или) собственники ликвидированного должника «возвращают» через подконтрольные компании ранее выведенное имущество, а пострадавшими являются кредиторы, требования которых при завершении процедуры банкротства погашаются. По мнению Александры Бегаевой, необходимо усилить ответственность руководителей и собственников компаний, которые недобросовестно привели юрлицо к банкротству, и разработать действенные механизмы реагирования на случаи преднамеренного и фиктивного банкротства. (Кстати, в отношении госкомпаний такие меры сейчас разрабатываются.)
На наш взгляд, дела о банкротстве очень условно можно разделить на те, где компания использует собственное банкротство для мошеннических действий в отношении других предприятий (пример: компания А продала актив компании В через цепочку других фирм, потом инициировала собственное банкротство и требует вернуть ей актив), и те, где компания пытается отложить или прекратить выплаты по кредитам, в первую очередь банковским. «Предоставляя бизнесу кредиты, банки стараются максимально обеспечить возврат своих средств и обременить залогом наиболее значимые для бизнеса активы. Когда же значимые для бизнеса активы обременены залогом в пользу банка, банкротство бизнеса обуславливается не отсутствием желания платить по банковским кредитам, а отсутствием такой возможности», — констатирует руководитель управления правового консалтинга компании «ФинЭкспертиза» Виктор Демидов .
Оставив банкротства первой группы юристам и судебной системе, сосредоточимся на банкротствах второй группы — ведь именно их распространение обусловлено проблемами в экономике и несет в себе серьезные риски для банковской системы.
Пришло время платить
«Многие компании после периода легких денег в 2010–2012 годах оказались сильно закредитованы. Если брать среднесрочные кредитные программы на три года, то пик платежей приходится как раз на 2014–2015 годы, — рассуждает Андрей Пушкин из Tenzor Consulting. — Точно так же пик неплатежей и взыскания долгов случился, например, в 2001–2003 годах, когда подошел срок исполнения платежей по кредитам, взятым после 1998–1999 годов».
Но к нынешнему пику платежей российские предприятия подходят не в лучшей форме. Росстат подсчитал, что сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) российских организаций (без субъектов малого предпринимательства, банков, страховых и бюджетных организаций) за первый квартал 2014 года снизился на 17,7% по сравнению с первым кварталом 2013 года (1,274 трлн рублей против 1,548 трлн рублей). «Понятно, что, поскольку экономика замедляется, это оказывает негативное влияние на финансовое состояние большинства предприятий, — говорит заместитель председателя правления Нордеа Банка Михаил Поляков . — По рынку в целом это заметно: в большей или меньшей степени трудности испытывают компании разных отраслей. Более или менее хорошо обстоят дела, пожалуй, только у телекома и нефтегазовой отрасли». По словам Михаила Полякова, сейчас компании лучше подготовлены к возможным проблемам, чем в 2008 году: многие на протяжении последних лет пытались работать с долгом, удлинять займы, получать, где это было возможно, более комфортные условия финансирования.