Наука
Инновации
/section
Молодая женщина, услышав ужасный диагноз «рак груди», разрыдалась. «Да погодите вы, — успокаивал ее врач. — Вы же не дослушали, это лечится». Она даже не сразу поняла, пришлось повторить дважды, объясняя, что ей повезло не только в том, что поймали болезнь на ранней стадии, но и в том, что есть эффективные препараты. Кто бы поверил в это еще лет двадцать назад, когда рак практически безоговорочно считался смертельным приговором? Биология, а вслед за ней и медицина движутся с фантастическим ускорением. Весь XX век пестрит научными открытиями, не только потрясшими научные умы, но и снабдившими врачей лекарствами и инструментами. Достаточно вспомнить создание вакцин и антибиотиков, открытие структуры ДНК, начало эры генной инженерии, давшей человеческие белки — инсулин, интерферон и другие, создание метода экстракорпорального оплодотворения, пересадку органов, УЗИ, компьютерную томографию, МРТ. Только в начале XXI века было сделано несколько эпохальных открытий, среди которых — завершение проекта «Геном человека», создание индуцированных плюрипотентных клеток из клетки кожи взрослого человека, а также технологии создания интерфейса мозг—протез через компьютер. Все это серьезно меняет медицину.
Первые места по смертности в мире занимают сердечно-сосудистые и онкологические заболевания. По охвату к лидерам быстро подбираются болезни нервной системы. Поэтому больше всего инноваций приходится на эти области. В частности, в портфелях фармацевтических компаний в 2012 году находилось более 2500 противопухолевых и связанных с ними разработок.
Половину уже вылечиваем
Многие люди действительно находятся в неведении относительно новых достижений в онкологии. Рак по-прежнему наводит ужас. Между тем за последние два десятка лет в этой области создано, пожалуй, больше всего инноваций. И некоторые цифры просто поражают. «Сейчас рак молочной железы, диагностированный на начальной стадии, лечится в 90–92 процентах случаев, — говорит главный врач 62-й онкологической больницы, заслуженный врач РФ, профессор Анатолий Махсон . — По нашим данным, пятилетняя выживаемость, в частности в Москве, больных со всеми видами рака достигла 50 процентов». Считается, что в подавляющем большинстве случаев прогрессирование или метастазирование может возникать в течение пяти лет после лечения; если этого не происходит, больной считается вылеченным.
figure class="banner-right"
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
«За последнее десятилетие пришло совершенно другое понимание онкологических заболеваний, — рассказывает глава информационного обеспечения R&D-компании AstraZeneca Виталий Пруцкий . — Тот уровень, который раньше преподавался в мединститутах, сейчас кажется поверхностным. Когда ученые углубились в предмет и спустились на молекулярный уровень, стали понятны процессы развития опухоли за счет поломки или, наоборот, усиления какого-то биологического механизма. Эти знания позволяют в результате активного поиска, а иногда даже и случайно делать находки, дающие возможность воздействовать на специфический механизм». Это углубление в молекулярные механизмы стало предпосылкой новой эпохи в онкологии — таргетной терапии. По словам Анатолия Махсона, в его институтской молодости врачи знали, что есть болезнь под названием «рак молочной железы», а сейчас насчитывают около десятка ее разновидностей, различающихся механизмами. «Раньше мы не понимали, почему больная с третьей стадией рака молочной железы может жить долго, а с первой умирает, — продолжает г-н Махсон. — А потому, что опухоли разные. Есть очень агрессивные виды». Но поддаются и агрессивные, когда к ним подбирают соответствующий ключ. Анатолий Махсон рассказывает, как им удалось вылечить женщину с четвертой стадией рака легких, с метастазами в лимфатических узлах, в печени, костях. На счастье, в больнице появилось диагностическое оборудование, с помощью которого можно выявлять известные онкологические мутации в генах. У пациентки выявили мутацию так называемого ALK-позитивного немелкоклеточного рака легкого. Открытие изменений в гене ALK еще совсем свежее — 2007 года. Специально под эту мишень компания Pfizer создала препарат кризотиниб, буквально сразу показавший очень хорошую эффективность, в результате чего он прошел ускоренные клинические исследования и был зарегистрирован в США в 2011 году. А в этом году он появился и в Москве. После лечения кризотинибом в течение двух месяцев обследование показало полную ремиссию. «Мы смотрим на снимки, а там ничего нет, все ушло, и метастазы тоже, — говорит Анатолий Махсон. — И это поразительное современное достижение».