Британию также очень беспокоили планы кайзера по строительству мощнейшего военно-морского флота. Самым неприятным был тот факт, что Германия начала ускоренное строительство новых линейных кораблей — дредноутов. В 1906 году рейхстаг принял постановление, что все строящиеся линкоры Рейха должны быть именно этого типа, а в 1908 году на воду были спущены первые четыре дредноута. Попытки британцев договориться об ограничении объема строительства были отвергнуты — кайзер назвал их «наглостью, которая граничит с оскорблением германского народа и его императора». В обмен на приостановку постройки линкоров немцы требовали от Лондона разрыва соглашений о союзе с русскими и французами, на что Форин Оффис, конечно, ответил отказом. Британцы заявили, что будут просто строить по два новых корабля на каждый немецкий.
Наконец, Британия опасалась усиления немецкого присутствия в Турции и неприкрытого стремления кайзера выйти через Османскую империю к британским колониям на Ближнем Востоке и в Индии. Кроме того, англичане считали угрозой для себя проникновение Германии в Китай. В 1897 году Германия арендовала китайский порт Цзяочжоу, после чего фактически взяла под контроль весь Шаньдунский полуостров.
Вопреки британским традициям необходимый поворот во внешней политике был совершен не премьер-министром, а королем. Пришедший к власти в 1901 году Эдуард VII терпеть не мог ни Германию, ни своего племянника, кайзера Вильгельма. «Когда дядя говорил с племянником о политике, — писал канцлер Бюлов, — у меня было такое чувство, точно толстый и злой кот играет с маленькой мышкой». Король прекрасно понимал стратегическую опасность, исходящую от Рейха. «Могучее развитие германской промышленности, торговли и флота возбуждало в короле те же самые чувства, которые испытывает владелец большой старинной банковской фирмы, когда перед ним вырастает молодой, менее родовитый, несимпатичный ему и очень деятельный конкурент», — продолжал Бюлов.
Помирились
Именно король Эдуард VII был ярым поборником англо-французского сближения и приложил массу усилий для того, чтобы в апреле 1904 года был подписан англо-французский договор. В нем Лондон и Париж решили проблемы с колониями (Франция отдала Египет на откуп британцам, в обмен на что получала возможность завоевать Марокко, а также земли в Сенегале и Нигерии). Кроме того, в договоре страны разделили на сферы влияния Сиам.
Через какое-то время Лондон и Париж договорились, что английский флот будет охранять Атлантическое побережье Франции, а французский — английские коммуникации в Средиземном море. Это соглашение позволило британцам сократить свое присутствие в Средиземном море и на Дальнем Востоке — часть тамошних эскадр была переведена поближе к Великобритании, пополнив оборонительные силы метрополии почти на 160 кораблей.
Первой публичной демонстрацией англо-французской Антанты стал, по всей видимости, марокканский кризис. В начале 1905 года Париж, опираясь на соглашение с Англией, стал навязывать марокканскому султану французский протекторат. В ответ Вильгельм II лично поехал в Марокко и выступил против французских притязаний: он заявил, что Германия требует в Марокко свободной торговли и равенства своих прав с другими державами, а также уважения суверенитета султана. Под угрозой объявления войны Парижу Германия потребовала созыва международной конференции — германский посол в Риме говорил, что «если французские войска переступят границу Марокко, германские войска немедленно перейдут границу Франции». Министр иностранных дел Франции Теофиль Делькассе, надеющийся на помощь Англии, поначалу хотел отклонить германский ультиматум, однако французские элиты убеждали его, что у мощного английского флота «нет колес для защиты Парижа», а российская армия, которая могла бы создать немцам второй фронт, была занята войной с Японией.
В итоге Делькассе подал в отставку, а Франция согласилась на конференцию, которая состоялась в начале 1906 года в испанском городе Альхесирасе. И там немцы с удивлением увидели, что все остальные державы, кроме лояльной Берлину Австро-Венгрии, встали на сторону Франции. В итоге конференция завершилась скорее в пользу Франции, однако протекторат над Марокко французы смогли установить лишь через пять лет — после второго марокканского кризиса, когда Париж воспользовался восстанием жителей страны и оккупировал ее. Новые угрозы войны со стороны Германии не подействовали, и Берлину пришлось согласиться на оккупацию французами Марокко, в обмен на что немцы получили часть французского Конго (получившего название Новый Камерун).