Обвал
Теперь уже эйфория охватила Антанту, новое мощное наступление по всему Западному фронту началось 27–29 сентября. Германия изнемогала от недостатка резервов и сырья любого рода, а особенно топлива. Без бакинской и румынской нефти германским автомобилям и самолетам оставалось быть в строю два месяца, подлодкам и кораблям — полгода. Правда, несмотря на крайнее разочарование немцев, добиться развала германской военной машины не удалось. Осознавая нависшую впервые за всю войну прямую угрозу их домам, немецкие солдаты дрались отчаянно, отступая шаг за шагом, но в полном порядке, что несколько прибавило оптимизма командованию. Теперь, бросая на произвол судьбы союзников и оккупированные территории на востоке, на запад спешно отправляли любые освободившиеся войска, даже если к реалиям тотальной войны они были не готовы вовсе. К концу октября наступление Антанты стало выдыхаться, в штабах французов и англичан с уверенностью рассчитывали на новую зимнюю кампанию, ведь в быстрой победе весной 1919 года сомневаться не приходилось. Начавшиеся через посредничество консультации германского правительства с президентом США Вильсоном быстро привели к выводу, что с фактической военной диктатурой Антанта дела иметь не будет, от кайзеровской империи требовали демократических реформ и демилитаризации государственного устройства.
Последнее решило судьбу еще недавно всесильного Людендорфа. Он был сделан главным и единственным виновным в проигрыше кампании и 26 октября отправлен в отставку. Из-за утраты доверия к кайзеру и кронпринцу для сохранения дисциплины в войсках будущему «правительству поражения» требовался безусловный авторитет, национальный герой, поэтому во главе армии остался Гинденбург. На смену Людендорфу пришел талантливый офицер Генштаба Вильгельм Грёнер, его единственной и почти невыполнимой задачей было не допустить развала армии, большего ожидать уже не приходилось. Многое зависело и от того, удастся ли военным достичь согласия с новым коалиционным правительством Германии, где решающую роль играла либеральная и социалистическая оппозиция, не скрывавшая курса на ликвидацию монархии Гогенцоллернов вообще.
С середины октября 1918 года революция вспыхнула в Австро-Венгрии, причем не только в тылу, но и на фронте. Самые широкие обещания превращения ее в федерацию не могли удержать солдат разных национальностей, не имевших общих интересов, кроме мира и образования собственных независимых государств. Наступление итальянцев в конце октября привело к разгрому, а точнее, рассеянию австро-венгерских войск под Витторио-Венето, где многие венгерские части отказались сражаться, так как они торопились спасать свою родину от наступающих сербов и французов. 30 октября 1918 года капитулировала, хотя и выговорив сравнительно почетные условия для немецких частей на своей территории, Османская империя. Вскоре флот Антанты должен был появиться в Черном море, что грозило десантами и переходом антигермански настроенной части войск белых армий в наступление не только против большевиков, но и против немцев.
Прогерманский режим гетмана Скоропадского отчаянно искал выход из ситуации, но доживал последние недели. 3 ноября 1918 года капитулировала и уже почти прекратившая существование Австро-Венгрия. Германия готовилась к вторжению с юга в Баварию, оценивала перспективы обороны по Дунаю, обсуждались перспективы призыва в армию всего мужского населения с 16 до 60 лет, то есть примерно то же, что и было сделано в гитлеровской Германии в 1945 году под видом фольксштурма. Положение Германии было очевидно безнадежным, однако особенностью окончания Первой мировой войны стало то, что события были резко ускорены революцией, вспыхнувшей среди экипажей германского линейного флота, отказавшихся идти в последний самоубийственный поход. (Позднее вопрос, поражение привело к революции или революция привела к поражению, станет основой для ультраправой и ультралевой пропаганды и проложит дорогу к власти не только Гинденбургу, но и солдату Западного фронта Адольфу Гитлеру.)