Экспорт, хотя и сокращается, все еще остается на довольно высоком уровне. Индия, Вьетнам и Индонезия продолжают покупать истребители семейства Су-30МК, с Китаем достигнута принципиальная договоренность о начале поставок новейших Су-35. Таким образом, военный авиапром наращивает производство, имеет стабильный портфель заказов и перспективные продукты для будущих продаж.
Не тот эшелон
На этом фоне ситуация в сегменте коммерческих, или, как принято говорить в России, гражданских (пассажирских), самолетов остается как минимум противоречивой. С одной стороны, производство нового регионального самолета SSJ-100 растет. В прошлом году заказчикам передано 12 машин, в текущем выпуск превысит 20 единиц. Воссоздана компетенция работы с большими сложными программами проектирования и серийного производства технически конкурентоспособных коммерческих воздушных судов в условиях рыночной экономики.
Однако программа «Суперджета» — это единственный в последние годы положительный опыт в коммерческом авиастроении. В целом же ситуация явно ухудшается. Производство Ил-96 и самолетов семейства Ту-204/214 для коммерческих авиакомпаний прекращено, заказывает эти машины исключительно государство, которое приобретает их в интересах военных и для специальных нужд. Авиакомпании, ориентированные на закупку отечественной авиатехники, переживают кризис, как Red Wings, или разорились и были поглощены, как «Дальавиа» или «Владивосток-авиа». В целом внутренний рынок практически полностью перешел под контроль иностранных производителей воздушных судов, причем особую тревогу вызывает потеря сегмента среднемагистральных узкофюзеляжных самолетов.
Между тем без устойчивого присутствия в гражданском сегменте у российского авиапрома нет будущего: военный рынок подвержен сильной цикличности и имеет в разы меньшие объемы. (Например, из общего портфеля заказов Airbus на фантастические 524 млрд евро на Airbus Commercial приходится 503 млрд, на Airbus Military — всего 21 млрд.) Закупив до 2020 года 600 или чуть больше самолетов, российские ВВС затем в течение 10–15 лет не будут приобретать новые машины в необходимых для поддержания стабильной загрузки заводов объемах. Экспорт, в отличие от 1990-х и начала нулевых годов, также не сможет обеспечить крупносерийное производство. В первые постсоветские 15 лет закупки сотен российских боевых самолетов осуществили Китай и Индия, но они уже насытили свои ВВС необходимой им техникой. А КНР и вовсе осуществила импортзамещение, создав собственные машины четвертого (третьего, по китайской терминологии) поколения. Все остальные клиенты России, вместе взятые, обеспечат закупки на уровне 10–15 самолетов в год.
Наконец, инновационным технологическим драйвером сейчас стал ориентированный на массовый спрос и находящийся в жестких конкурентных условиях коммерческий сегмент. Именно здесь появляются новые материалы, новые методы проектирования, новые двигатели. Без опоры на гражданское производство военное крыло отечественного авиапрома начнет безнадежно отставать от конкурентов, а его искусственное поддержание на плаву будет стоить баснословных денег. Радикальный прорыв в коммерческом секторе (подобный тому, что произошел в военной части с реализацией программ истребителей семейства Су-30МК, Су-35, Т-50, больших экспортных, а теперь еще и внутренних заказов) — необходимое условие долгосрочного развития национальной авиационной промышленности. Благодаря военному госзаказу индустрия обеспечена работой до 2020 года и должна использовать это окно возможностей для создания конкурентоспособного гражданского продукта.
Направление главного удара
Получив опыт реализации проекта SSJ-100, отечественный авиапром концентрирует усилия для обеспечения прорыва в сегменте узкофюзеляжных среднемагистральных самолетов. Это самая устойчивая и самая большая (по количеству воздушных судов, по деньгам же незначительно уступающая рынку широкофюзеляжных дальнемагистральных самолетов) ниша. Мировой парк таких судов насчитывает более 10,3 тыс. машин, и более 8 тыс. самолетов заказано. Спрос на лайнеры размерностью более 140 кресел до 2030 года, по разным прогнозам, составит 15–17 тыс. единиц, а объем продаж превысит астрономические 2 трлн долларов в ценах 2013 года. Бизнес-план проекта МС-21 предусматривает продажу чуть более 1 тыс. самолетов. Таким образом, российский продукт претендует всего на 7% гигантского пирога. Это весьма консервативная, но одновременно более чем реалистичная оценка возможностей России по продвижению своих высокотехнологичных продуктов на мировой рынок. Тем более что треть от общего количества лайнеров МС-21 предполагается продать российским авиакомпаниям.