: Петр СкоробогатыйДвадцать семь
Петр Скоробогатый
Двадцать семь процентов голосов, отданных за лидера несистемной оппозиции в столице, — столько пришлось заплатить Кремлю за возрождение реальной конкуренции и усложнение политической системы в регионах России. Похоже, результат того стоил
Фото: ИТАР-ТАСС
Очередной этап обновления политической системы России, заявленный Кремлем, действительно начался. Конкуренция и прозрачность есть. Что принесли они Кремлю и его оппонентам?
Губернаторские выборы фактически повсеместно обозначили привычно гигантский отрыв фаворитов от своих оппонентов. Однако на городском и тем более на муниципальном уровне конкуренция стала жестче, и в перспективе это очевидно приведет к более плотной борьбе на уровне глав регионов. Вряд ли стоит ожидать быстрого возврата доверия граждан к чистоте выборов. Но сегодня большая часть претензий к процедуре голосования все же имеет инерционный эффект, а кое-где является исключительно провокацией. Как ни странно, Кремлю намного выгоднее проводить прозрачные выборы, чем оппозиции.
В целом итоги единого дня голосования Кремль признал успешными, включая некоторые неожиданные результаты, например в Москве и Екатеринбурге. Эти риски, похоже, давно осознаны и призваны стать факторами «закалки» новой системы.
Ловушка для умеренно недовольных
Московская оппозиционно-либеральная общественность очарована магией процента, отказываясь руководствоваться реалиями конкретных цифр. Что и говорить: 27% для Алексея Навального и правда феноменальный результат, тогда как Михаил Прохоров годом ранее набрал немногим более 20%. Но в пересчете на конкретных избирателей это лишь 630 тыс. против 870 тыс., а в конкурентах у лидера уличной оппозиции отнюдь не Владимир Путин .
Поддержки десятой части московских избирателей хватило Навальному, чтобы на митинге в понедельник объявить о рождении большой политики и подлинной оппозиции, при этом дезавуировав отданные ему голоса непризнанием итогов выборов, а затем снисходительно позволить собравшимся разойтись по домам, «не поджигать фаеры и не ночевать на асфальте».
В то же время штаб Сергея Собянина — се ля ви! — несмотря на одержанную победу в первом туре, был обречен выслушивать тезисы о слабой предвыборной кампании и о недоработках шефа. Мэр Лондона Борис Джонсон , вспоминая свои победные результаты в 2008 году (42,5%) и в 2012-м (51,5%), чопорно посмеялся бы, узнав о проблемах московского коллеги.
Сергей Собянин на этих выборах задал для себя два стратегических вектора: провести прозрачные выборы с точки зрения и самого голосования, и использования административного ресурса. В ход пошли элементы путинской предвыборной кампании: врио градоначальника не вступал в медийные клинчи с соперниками, делая ставку на мощную программу и освещение в СМИ прикладной работы на улицах города. Но он не учел потребностей избирателей в личном контакте, зачастую лишенном конкретики, но наполненном важным психологическим призывом прийти и принести свой голос по факту. В итоге из искомых так называемых путинских 2 млн столичных избирателей Собянин дождался лишь 1,1 млн, чем серьезно подпортил себе нервы и итоговый проходной процент для победы в первом туре.
Такого политического реверанса (вкупе с предыдущими — помощи с муниципальным фильтром и игнорированием систематических нарушений в ходе предвыборной кампании) сторонники Навального объяснимо поспешили не заметить. Уже в четверг оппозиционер привез в Мосгорсуд около тысячи исков о нарушениях в день выборов. Главным образом претензии касаются надомного голосования, благодаря чему, по мнению Навального, Собянину приписали 28 тыс. голосов, необходимых для победы в первом туре. В самом деле, еще пару месяцев политического шоу на дороге не валяется, и неважно, что итог второго тура всем очевиден.
«Продолжение банкета» необходимо Навальному как воздух. На носу очередное судебное разбирательство по делу «Кировлеса», которое с большой долей вероятности закроет для оппозиционера возможность участия в системной политике. Навальный, впрочем, и сам не особо стремится конвертировать набранный процент в реальное влияние на жизнь страны, это было понятно еще до выборов.
В этом смысле недовольство кампанией Сергея Собянина куда шире претензий к его личной недоработке как политика. Столичный градоначальник своими руками развил иллюзию о том, что столичное уличное движение образца 2011 года есть меньшинство с перспективой расширения до мощной реальной политической силы. Эта иллюзия опасна не в головах ядерного электората Навального (она там давно обитает в отрыве от действительности), а своей притягательностью для части умеренного либерального сегмента нашего общества, падкого на революционную романтику «истинных реформ».