Вразнос
Спусковым крючком для вхождения кризиса в острую фазу стал разразившийся в марте 2003 года скандал с компанией SK Global, финансовым крылом одноименного чеболя: обнаружились крупные убытки, много лет не показывавшиеся в отчетности. Финансовый рынок страны впал в панику, инвесторы обрушили облигации не только этой, но и других карточных компаний, а также акции всех предприятий группы SK и ряда крупнейших банков. В течение двух недель суммарный объем активов под управлением инвестиционных трастовых фондов сократился на 15%.
Ужесточение условий кредитования розничных клиентов автоматически привело к росту просроченной задолженности, прежде всего среди перекредитованных заемщиков, обслуживавших старые долги за счет новых займов. Ухудшение качества портфелей стимулировало дальнейшее сжатие кредита — спираль начала закручиваться в обратную сторону.
Здесь важно акцентировать, что кризис наступил в исключительно благоприятной макроэкономической обстановке: темпы роста ВВП Кореи в 2002 году составили внушительные 7,2%, быстро росли реальные доходы домохозяйств. Система дорогого (при этом в реальном выражении все же существенно более дешевого, чем сейчас в России) необеспеченного розничного кредита развалилась, как только значимо упали темпы выдачи новых кредитов, — это хрестоматийный индикатор пирамидального характера действовавшей модели.
В конце 2002 года Корейская корпорация по управлению активами (KAMCO), госструктура, созданная еще в 1962 году для скупки с рынка, реструктуризации и реабилитации плохих долгов корпоративных заемщиков, объявила о запуске программы скупки проблемных розничных ссуд у банков, финансовых и лизинговых компаний. Это создало у части заемщиков впечатление, что государство поддержит и их самих, что спровоцировало дальнейшее ухудшение платежной дисциплины по карточным кредитам. Уровень проблемной задолженности по кредитным картам (долг в просрочке свыше трех месяцев, включая штрафы и пени) достиг на пике кризиса в середине 2003 года 18% (см. график 1).
Дело усугубляли особенности бизнес-модели карточных компаний. Они фондировались исключительно рыночным путем — в основном за счет выпуска облигаций, а также кредитуясь у банков, привлекать депозиты населения им было запрещено. Это ограничение регулятора, на первый взгляд оправданное, в разгар кризиса сослужило CCC дурную службу: схлопывание рыночного фондирования вызвало острейший дефицит ликвидности и поставило их на грань банкротства.
Власти были вынуждены экстренно спасать крупнейшие карточные компании. Корейский банк развития (аналог российского ВЭБа) влил в капитал компании LG Card 3,7 млрд долларов, а в дальнейшем выступал гарантом сделок «долг—акции» LG Card с банками-кредиторами (суммарный долг компании превышал 20 млрд долларов). Центральный банк Кореи впрыснул ликвидность на скукожившийся финансовый рынок — в считанные дни в середине марта 2003-го через операции на открытом рынке Банк Кореи выбросил на рынок 4 трлн вон (3,2 млрд долларов). Одновременно были смягчены регуляторные требования к карточным компаниям, касающиеся процедур создания резервов под плохие активы, плюс к тому разрешили возобновлять кредитные линии по картам, находящимся в просрочке.
С вечера молодежь, а с утра не найдешь
Все эти меры способствовали купированию кризиса, и тем не менее его влияние вышло за границы финансового сектора — реальное частное потребление корейских домохозяйств демонстрировало отрицательную динамику и в 2003-м, и в 2004 году, что привело к заметному торможению роста ВВП. Не избежала Корея и тяжелых социальных последствий лопнувшего карточного пузыря: был зафиксирован всплеск разводов и суицидов.
Интересно сравнить нынешний уровень и структуру российского частного потребительского долга с показателями Южной Кореи в предкризисном 2002 году. Что касается общего размера задолженности по отношению к национальному ВВП, то нам, конечно, еще далеко до корейских рекордов. Как мы уже упоминали, в 2002 году обязательства корейских домохозяйств только по самому «горячему», карточному, долгу достигли 15% ВВП. Текущий российский показатель задолженности по кредитным картам — менее 2% ВВП, по всем видам необеспеченного розничного долга — чуть более 8% ВВП.