Было туго
Если говорить о тех, кто понаехал в Житикаринский район и о его теперешнем национальном составе, то здесь преимущество за казахами и русскими — примерно по 20 тысяч. Последние три года отмечается приток населения, уже несколько лет рождаемость превышает смертность.
А в 1990-е люди отсюда массово уезжали, в том числе и казахи. Электричество включали на два часа в день, отопление работало с перебоями, живых денег люди не видели месяцами, есть было нечего. Владельцы личных подворий худо-бедно выкручивались — за счет дровяных печек и колодцев, скотины, кур и грядок. А тем, кто обитал в многоквартирных домах, приходилось совсем туго. До сих пор в Житикаре стоят покинутые жителями десять хрущевок, породивших за пределами Казахстана легенду о русских беженцах, выгнанных из города без рубля в кармане. На самом деле местные власти уже приобрели это жилье у собственников, обещают его отремонтировать и отдать в аренду очередникам с правом приватизации по остаточной стоимости — тем самым, говорят они, полностью решим квартирный вопрос.
В сущности, так же как в Житикаре, дела в то время обстояли на всем постсоветском пространстве. Да, исход был, но скорее по экономическим причинам.
А что до национализма — то он, конечно, имеет место, но только в очень вычурных формах:
— Ну был я в этой Германии. И что? — говорит, например, житикаринский белорус. — Наши немцы красивее.
Половцам не беспокоить
Если уж исследовать социальную мифологию местности, так до конца. На очереди у нас вот что: «Аборигены Казахстана выдавливают неказахское население в зону малопрестижной занятости». Даешь чистоту эксперимента — идем в акимат, прямиком к главе района.
Акима Мейрама Утешова слегка обескураживает наше предложение прикинуть, сколько руководителей со славянскими фамилиями работает на подчиненной ему территории.
Аким роется в бумагах. Находит нужные. Ведет пальцем по какой-то ведомости, то и дело останавливается напротив одной из фамилий. Вот, говорит, Михайлова — библиотека; Ермошкина Ольга Викторовна — начальник казначейства; вот, телекоммуникации — это Зайцев; почтовая связь — Татьяна Беличко; противотуберкулезная больница — главврач; наша телевышка — тоже.
Давайте теперь, предлагаем мы, пробежимся по сельским акимам. Мейрам Утешов легко соглашается и выуживает из ящика стола другую бумагу. Ходзинский — раз, Селян — два, Гущин, Кулаков — четыре, всего пять. Получается треть от общего количества.
Затем мы таким же образом хотели прошерстить акимат, но вскоре передумали. К тому же происходящее как-то незаметно стало напоминать московские объявления о сдаче жилья: «Только для древлян, вятичей и кривичей. Половцам не беспокоить». А тут еще в списке руководителей местных школ обнаружились две директрисы с сердечными фамилиями романо-германской группы — Герцен.
Между тем аким нас напутствовал:
— Если нужны начальники отделов, то сразу идите в финансы — там Валентина Борисовна. Или во внутреннюю политику — к Анне Николаевне. Не пожалеете — она победительница нашего конкурса красоты.
После того как Казахстан, по принятому здесь выражению, обрел суверенитет (странное сочетание слов — словно речь идет не о государстве, по площади превосходящем Западную Европу, а о случайно оброненном, а потом найденном кошельке), в Житикаринском районе стали регистрировать больше смешанных браков. Вроде должно было быть наоборот. Где тут логика — бог знает.
Первоцелинница Розалия Улицкая: «Моего мужа на целину направил Минский машинно-тракторный завод. Не знаю, кто и как его агитировал, а я просто поехала вслед за ним»
Белый сглаз
Бог знает, что мечеть в Житикаре построили давно. А вот православный храм — всего пять лет назад. В краеведческом музее их макеты стоят рядом — заметно, что крест выше полумесяца. Обращаем на это внимание районного акима: мол, почему бы вам не взять пример с Татарстана, где новые храмы и мечети непременно одной высоты, если находятся в пределах видимости друг друга. Таково указание властей.
— Это еще зачем? — искренне удивляется аким.
— Чтобы никому обидно не было.
— Да у нас на это никто внимания не обращает.
Но мы-то уже знаем, что обращает. Мулла, например.
Аким удивлен. Спасибо, говорит, буду знать. А его коллеги по акимату у нас живо интересуются: «Вы случайно не мусульмане?»