В былые времена на посев и уборку зерновых уходили месяцы. В межсезонье у механизаторов тоже была работа: машинерия требовала ремонта. А сегодня на все про все тратят максимум две недели весной и две осенью благодаря мощной импортной технике. Вдобавок и починки она не требует, «только масло поменять», как говорят сельчане.
Да, в дни страды работа находится для многих. А в остальное время — чем еще заняться на селе, как лишнюю тысячу тенге добыть? Остается только возиться с личным подсобным хозяйством: скотиной и картошкой.
Директорам совхозов приходится балансировать между человеком и механизмом. Хочется, конечно, развиваться по интенсивному пути, да и конкуренция вынуждает повышать производительность. Но обменяешь всех людей на машины — в бывших агрогородках жителей вообще не останется, они и так все в Житикару бегут.
В недрах этого явления удалось разглядеть лишь один плюс: современная техника удерживает молодых на селе. Для них совершенно очевидно, что джойстик на штурвале комбайна интереснее рычага коробки передач, испачканного в солидоле. По крайней мере, на айподе комбайнера Алмата нет популярной среди казахстанской молодежи песни «Побег из аула». Что ж, хотя бы одна спасенная душа.
Брежнев без плевел
На полевой дороге показывается танкообразный внедорожник. Директорский «крузак», сразу определили люди. И не напряглись, как обычно бывает при приближении начальства, а приветливо замахали руками. Руководитель ТОО «Степное» Амангельды Испергенов — из «красных» директоров, имеет репутацию крепкого хозяина. Здесь считается, что в тех совхозах, где «красные», народ нормально живет. А есть, рассказывают, представители новой волны — эти все под себя гребут.
Про Амангельды Испергенова говорят, что людей не обижает. Что это означает? Что если похороны или свадьба — режет скотину, даже если эти люди не работают в совхозе, а только проживают в селе; что содержит школу: делает ремонт и всех детей кормит за счет хозяйства; что устраивает концерты в клубе и выделяет деньги на благоустройство.
«Степное» не просто рентабельно, оно даже кредитных обязательств не имеет, а импортная техника приобретается на оборотные средства. Благополучно в совхозе — благополучно в селе: в Степном 210 дворов, а среднее поголовье на двор — четыре рогатые морды. А еще здешний хлеб пахнет так, как и должен пахнуть — хлебом. А сметана — коровой, как в детстве.
Алмат заметно нервничает. Выясняется, что он именно в этот самый момент участвует в профессиональном состязании комбайнеров — кто больше и быстрее намолотит. А мы со своими расспросами его тормозим. Как только мы прощаемся с ним, он тут же вскакивает в свой навороченный комбайн и гонит его вперед.
***
— Без хорошего семени не будет и племени, — то и дело повторяет отец семейства Нуржан Кушербаев.
В свойствах семени он знает толк, ведь у него четверо детей. Мы вообще в Житикаре не встретили семейств, где было бы меньше двоих.
— Пшеница устроена так, что, каким бы засушливым ни выдалось лето, пусть не колос, но минимум два зерна все равно вылупятся. Так сохраняется жизнь, — говорит агроном-семеновод Нуржан Кушербаев.
— Мудрость природы?
— Обыкновенное чудо.
: Ирина ОсиповаВ ближайшие два
Ирина Осипова
В ближайшие два года европейские музеи покажут череду крупных выставок русского авангарда, подобных которым не было и не будет в России. Первая в этом ряду выставка открылась во Флоренции в палаццо Строцци
Между двумя полотнами Натальи Гончаровой кураторы поместили каменную бабу Х века, подобные которой были в собственной коллекции художницы
Фото: Дарья Курдюкова
Русский авангард начала XX века — безусловный национальный бренд, который идеально «продается» на Западе и в прямом, и в переносном смысле. В прямом — на многочисленных аукционах в Лондоне, Нью-Йорке и Париже, где авангардные полотна русских художников устанавливают ценовые рекорды, сравнимые с продажами работ художественных звезд мировой величины. Достаточно вспомнить 60 млн долларов, заплаченные в 2008 году на торгах Sotheby’s за «Супрематическую композицию» Малевича. Ничего подобного рынок русского искусства не знал и, вероятно, не узнает еще долго, поскольку работ подобного уровня на нем больше не встречается. Следом за Малевичем в списке лучших продаж русских художников тоже идут мастера модернизма — Кандинский с установленным год назад личным рекордом 23 млн долларов за абстрактный «Эскиз к импровизации № 8», Гончарова с кубистической «Испанкой» за 6,4 млн фунтов стерлингов. Что же до продаж фигуральных, то русский авангард как никакой другой период нашего искусства интересует западных исследователей и музеи. Ближайшие четыре месяца залы палаццо Строцци во Флоренции заняты выставкой «Русский авангард. Сибирь и Восток», собравшей работы из Русского музея, Третьяковской галереи и ряда столичных и региональных музеев. Следом, в середине октября, Стеделик-музей в Амстердаме открывает выставку «Казимир Малевич и русский авангард» из собраний крупнейших коллекционеров Николая Харджиева и Георгия Костаки. Выставка организуется совместно с лондонским музеем Тейт Модерн и Художественным выставочным залом Федеративной Республики Германия в Бонне, куда она и отправится в следующем году. А на 2015 год намечена большая выставка русского авангарда в венской Альбертине. Для каждой из экспозиций выбран свой ракурс, каждая претендует на статус блокбастера, но ни одна не будет повторена в Москве или Петербурге.